«Хорошее место, чтобы воспитывать детей в будущем», — сказал мне как-то раз Морган.
Я задрожал от этого воспоминания, не в силах избавиться от жгучей ненависти, которую я теперь питал к этому месту.
Леви повернулся ко мне лицом, игнорируя кучу людей, которые стояли снаружи и ждали, когда я выйду.
— Пожалуйста, дай мне теперь зеленый свет.
Я посмотрел в окно своей старой спальни. Шторы оставались задернутыми. В горле встал ком, но я его проглотил.
— Пора, да?
— Давно пора. Просто скажи мне.
Я глянул на своего лучшего друга.
— Ладно. Пожалуйста, подготовь документы для развода. Пожалуйста, помоги мне разобраться с этим бардаком.
Он прикоснулся к моей ноге, задержавшись.
— Принято.
Леви не был адвокатом по разводам. Он изучал уголовное право и практиковал уголовное право, что пригодилось для понимания процесса суда над Морганом. И тем не менее, Леви не раз говорил, что поможет мне, когда я буду готов.
— Приезжай поужинать с нами перед отъездом из города. Отэм и девочки хотят увидеться с тобой.
Я был не в том состоянии, чтобы составить хорошую компанию, но не мог ему отказать. Леви, его жена Отэм и их девочки, двухлетняя Клэр и четырехлетняя Джессика, были единственной семьей, которая у меня осталась.
Я посмотрел на свои руки, после чего натянул улыбку на лицо. Она казалась слабой и хрупкой.
— Ладно. Хорошо.
Леви без раздумий положил руку мне на затылок и притянул в очередное объятье.
— Я люблю тебя, дружище. Мы с этим справимся.
Глава 2
Скайлар
Его темно-синий седан средних размеров до сих пор стоял на подъездной дорожке, когда я свернул с улицы к дому.
— Черт возьми. Ты же должен был уехать к этому времени.
Я сверился со временем на телефоне и быстренько посчитал, чтобы убедиться, что не опоздаю в первый день занятий. Ну естественно, он отклонился от своей строгой рутины именно в тот день, когда я рассчитывал на его отсутствие в нужное время.
Прежде чем убрать телефон, я пролистал свой плейлист и выбрал новую песню из бесконечного списка моих любимчиков, потому что та, что играла, мне не подходила. Я чуточку прибавил громкость и стал покачивать головой под модный ритм. Барабаня пальцами по рулю, я невольно двигался и ерзал даже в машине, где ремень безопасности удерживал меня на месте. Если приходится ждать, уж лучше делать это вот так.
Широко улыбаясь, я подпевал Мику Джаггеру, пока он пел о том, как он рад встрече со мной, и спрашивал, как я угадал его имя.
Сколько бы времени ни было на часах, моя жизнь разворачивалась под музыку. Я просыпался под нее, проживал свой день с ней и в большинство ночей засыпал с наушниками в ушах. Некоторые люди считали меня странным или немного эксцентричным, но мне было все равно. Я провел достаточную часть своей жизни, подавляя себя и отчаянно пытаясь угодить мужчине, который никогда не будет мной доволен. Я завязал с этим дерьмом. Пора стать свободным и показать свои настоящие краски. И эти краски все были яркими, насыщенными и сияющими.
На середине песни он показался из-за входной двери, опаздывая на десять минут — как всегда безупречный костюм, в руке портфель. Сощурившись, я попытался понять, не покрасил ли он снова волосы. Я сомневался, что с такого расстояния можно разглядеть седину, так что я мог ошибаться.
Я слегка выпрямился и убавил громкость магнитолы в машине. Я имел привычку включать музыку так громко, что было слышно на полквартала. Я меньше всего хотел привлечь его внимание.
Он открыл свою машину и сел внутрь, бросив портфель на пассажирское сиденье. Прошла минута, затем его двигатель включился, задние фары загорелись. Я не беспокоился, что он взглянет на другую сторону улицы и увидит меня ожидающим, пусть даже я и водил его старую развалюху. Он не настолько наблюдательный. Этот мужчина и в хорошие дни был эгоистом. Готов поспорить, он даже не помнил, что сегодня ее день рождения.
Он сдал назад с подъездной дорожки и уехал по дороге в противоположном направлении. На работу. «Пока-пока». Я подождал, пока он свернул за угол через два квартала, и тогда выключил свой двигатель. Затем схватил завернутый подарок с пассажирского сиденья и вышел.