Я терпеть не могла богатых и избалованных раздолбаев. А этот так всем видом и замашками на него походил. Мало того что практически весь перелет он дышал мне в шею и пытался сделать из моего плеча лежбище для своей больной головы, так теперь ещё и просьбы я его должна выполнять без элементарной вежливой приставки? Неужели мы доставляли какого-нибудь излюбленного сынка богатого чиновника прямиком в тропический рай, чтобы остудить его разгоряченную алкоголем кровь? Или чем там сейчас баловалась молодежь, что потом ничего даже толком не могла вспомнить, придя в себя?
— Какая бездушная, — усмехнулся он.
Я смотрела в напряженное лицо своего попутчика, как он плотно сжимал пухлые губы и морщился, но мне ни капли не было его жаль.
— Надеюсь, ты не медсестра? — спросил вдруг мужчина, едва шевеля губами.
— Нет, — коротко ответила я, не совсем понимая, что он имел в виду.
— Это хорошо, а то Гиппократ в гробу бы перевернулся от твоих клятв.
2 глава
Яна
Стюардесса вернулась все с той же приторной улыбкой на лице. Протянула Роману Алексеевичу бутылку с водой.
— Жанна, будьте любезны поднять мой телефон, — мумия ожила, оторвав свою голову от кресла, и указала глазами в сторону пола.
— Конечно, — просияла девушка и тут же наклонилась.
Подцепив телефон маленькими, изящными пальчиками, она положила его на широкий подлокотник кресла.
— Вы прелесть, — мужчина расплылся в широкой улыбке и перевёл на меня насмешливый взгляд. — Я просто проверял слова моей попутчицы, она утверждала, что вы сможете поднять все, о чем бы я не попросил… — томно проговорил он, растягивая слова, а затем перевёл взгляд на Жанну, которая застыла с оскалом на губах вместо улыбки.
Вот же мерзавец!
— Ч… что? — заикающимся голосом переспросила стюардесса.
— Видимо, намекнула, что все стюардессы шлюхи, раз улыбаются незнакомым людям и готовы бескорыстно выполнить любую из просьб пассажира. Спасибо за телефон, Жанна… — он открыл бутылку и сделал несколько жадных глотков.
От стыда я готова была вылезти через иллюминатор и приземлиться уже хоть куда-нибудь, чтобы не чувствовать себя так неловко. Зато ожившая мумия, казалось, нисколько не испытывала угрызений совести за все свои слова и поступки. Лучше бы уж спал до самой конечной остановки, не открывая ни глаз своих, ни рта, из которого вылетали такие гадости.
— Но не переживайте, я совсем другого о вас мнения, — заверил мужчина обескураженную стюардессу, которая сверлила меня обиженным взглядом. — Есть определённый тип людей, которым безразличны чужие страдания. И мне очень приятно, что вы оказались не из этой категории, а очень отзывчивая, милая и сострадательная девушка, — на лице Жанны снова появилась лучезарная улыбка.
Я поняла в чью сторону был брошен камень. Но если он рассчитывал, что я весь полет буду гладить его по больной голове и приходить в восторг от этого времяпровождения, то он сильно заблуждался на этот счет. Какими бы богатствами и связями он не обладал, мне до этого не было никакого дела. Я летела отдыхать, а не присматривать за смазливым богачом в соседнем кресле. Сейчас ведь каждой второй подавай самоуверенного хама с бездонным кошельком. Я видела на работе эти жалкие попытки молодых девчонок склеить наших новых акционеров, но ни один из них в упор никого кроме себя не замечал, а вел себя подобно этому типу.
— Вы только что унизили двух женщин. Одной намекнули, что она шлюха, а вторую выставили полной дурой, — я давно переросла все свои страхи и закомплексованность, и не боялась говорить правду в лицо.