— Когда будешь тонуть и звать на помощь я буду долго думать, прежде чем вытащить тебя из воды.
— То что ты не приносила клятв Гиппократу я и так понял. Ещё в самолёте. К станку, — он кивнул в сторону доски и прошествовал вперед.
Против воли я задержала взгляд на его упругих ягодицах и нервно сглотнула. Господи всемогущий, дай же мне терпения выдержать эту пытку. Обещаю, что завтра я отправлюсь на экскурсию, а затем носа не покажу из номера, чтобы больше не встречаться с этим дьяволом. Хотя наш союз окропленный на небесах не что иное, как происки судьбы.
Я легла на доску и энергично заработала руками так, словно бы училась плавать по-собачьи. Смолов попросил попробовать встать на доску. У меня наверное получилось раза с двадцатого. Я вся взмокла и предчувствовала, что завтра на экскурсии не смогу держать в руках фотоаппарат, руки будут трястись, а все мышцы грудной клетки гореть, словно я перекачалась в спортзале. Зато без зазрения совести съем двойной ужин!
— Неплохо. Давай попробуем теперь подняться и устоять на доске на волне? — предложил Роман.
Мы отплыли еще дальше, где волны уже были на порядок выше. Я вся запыхалась и почти не чувствовала сил, хотелось просто лечь на доску, прислониться щекой к гладкой поверхности и лежать, слушая плеск воды. Но я сама согласилась. Я ведь думала он будет… В общем, на деле все оказалось несколько иначе. И я не знаю радоваться, что завтра буду чувствовать себя одеревеневшим поленом или нет.
— Вскакивай на самом пике, когда тебя подхватит волна, и не тормози, иначе волна накроет тебя и ты свалишься с доски.
Я все делала по инструкции, но на практике, конечно, получалось весьма неуклюже. Я падала, выбилась из сил и хотела уже обратно на песочек. Села на доску, смотря на полосу горизонта. Смотрела, как ловко получалось у мужчины управлять серфом, волны не накрывали его с головой и с ног не сбивали. Я решила попробовать еще раз вдохновленная результатом Смолова. Снова дождалась волны и на ее гребне поднялась с доски, стараясь удержать равновесие. Но упала. Волна накрыла меня с головой, а в эту минуту ногу свела сильная судорога. От неожиданности я открыла глаза и рот, нахлебалась воды и попыталась поймать одной рукой доску, чтобы ухватиться хоть за что-то, чтобы не пойти ко дну. Боль была такой силы, что начисто вышибла из груди весь воздух. Соль раздирала глаза и горло. Я вскидывала руку, другой держалась за лодыжку и в эту минуту думала о… конце? Всегда казались такие истории мне небылицами. Как какая-то судорога и боль в ноге могла утопить человека? Почувствовав, как меня подхватили сильные руки, я обмякла. Сердце в груди ухало так, что я ничего не слышала кроме этого оглушающего звука, а потом и вовсе все стихло, словно у меня заложило уши.
Чьи-то ладони трогали мое лицо. Легкие жгло, а я, закашлявшись, открыла глаза. Солнце уже давно опустилось за горизонт. Я лежала на песке, а сверху на мне сидел Роман. Грудную клетку давило и под тяжестью его веса я чувствовала себя так, словно меня придавило бетонной плитой.
— Дыши! — строго скомандовал он. — Носом и ртом глубоко дыши, — его глаза с беспокойством бегали по моему лицу. Я снова закашлялась, когда сделала так, как он попросил и сморщилась, хватаясь за грудь. Нога тоже болела, но я нахлебалась соленой воды и как по мне это куда неприятнее, чем судорога. — Что случилось? Ты ведь хорошо умеешь плавать и волны похлеще тебя накрывали… — в его голосе послышались тревожные нотки.
— Нога… — прохрипела я. — Ее свело судорогой. Со мной такое впервые. Наверное я слишком рьяно хотела тебе показать, что способная ученица, — выставила ладони вперед и слегка оттолкнула мужчину. — Слезь с меня.
— На сегодня хватит, — он прожег меня голубизной своих глаз, и сделал так как я попросила, отчего мне в разы стало легче дышать.