Я вернулась на пост и спросила у медсестры, где могу найти лечащего врача отца, чтобы узнать, как обстояли его дела, раз сам он ничего мне говорить не захотел. Голубева Виктора Сергеевича я нашла в своём кабинете, этажом ниже. Постучалась в дверь и заглянула внутрь. Мужчина сидел в кресле и заполнял документы. Поднял лицо, и встретившись со мной серьезным и сосредоточенным взглядом, вопросительно изогнул брови.
Я же ощущала себя такой слабой в эту минуту, а от увиденной картинки, там, в реанимации, хотелось все время плакать. Возможно, мой вид оставлял желать лучшего, потому что доктор вместо приветствия, поднялся из-за стола и спросил:
— Вам плохо?
— Нет-нет, — заверила я мужчину. — Разрешите? — слабо подняла уголки губ.
Но совсем мне было не до улыбок.
— Да, конечно, — он тут же опустился обратно в кресло.
— Я Демидова Яна Александровна. Мой отец лежит в реанимации — Александр Демидов.
— Да, Александр… Поступил два дня назад. Присаживайтесь, — мужчина средних лет указал рукой на стул. Его глаза смотрели на меня с неким участием, и я почувствовала себя немного увереннее.
— Скажите, он… с ним… — ладони сделались влажными от волнения.
— Пока наблюдаем за его состоянием. Для поколения старше пятидесяти лет ишемическая болезнь сердца распространенная патология. У вашего отца случился инфаркт. Пока ему назначена терапия медицинскими препаратами, но если она не принесёт ожидаемых результатов, мы назначим плановую операцию, сделаем шунтирование и думаю, что это избавит его от последующего повторения подобного рода случаев.
— Операция? На сердце? — потрясенно прошептала я.
— Шунтирование. Оно будет необходимо, если… Яна Александровна? — в голосе мужчины послышалось беспокойство.
Мне стало нехорошо, к горлу подступил ком, я закрыла глаза, заставляя себя дышать и не думать о плохом. Но я всегда паниковала, если дело касалось семьи и небезразличных людей. Мне самой впору назначить лечебную терапию, чтобы прийти в себя.
Передо мной оказался стакан с водой.
— Пейте, — я приняла его из мужских рук и сделала несколько глотков, но лучше мне не становилось.
Я смотрела на врача снизу вверх, словно от него зависла дальнейшая жизнь отца и часто-часто моргала, представляя совсем не радужные картинки.
— Мы пока наблюдаем за ним. Он находится под присмотром профессионалов. Не стоит так беспокоиться и волноваться. В любом случае я определю вас в другую палату и к отцу не положу.
— Что? — произнесла я едва шевеля губами.
— Это шутка. Сейчас позвоню на пост, чтобы вас пропустили к отцу.