— Так и будем молчать? Ты собирался поговорить? У меня времени в обрез.
— У тебя же сегодня выходной.
— Дела есть. Выходные тоже не бесконечны.
— Как дела на службе? Все спокойно?
— Давай не будем делать вид, что ты не в курсе. Самсонов тебе и без меня все докладывает неплохо.
— Надеялся, что уровень откровенности между нами стал чуть выше.
— Как видишь, нет. Кстати, ты же должен быть в командировке. Разве нет?
— Завтра уеду.
— Надого?
— Две, может быть три недели. Потом у нас запланирован с Жанной отпуск.
Жанна — она же Снежанна и мать Розы. Повзрослев, я могу даже сказать, что не такая уж она и плохая. Умная, даже мудрая женщина. Ни разу в своей адрес я не слышал ничего уничижительного, поэтому она вполне симпатична мне, как человек. Но человек, по-прежнему чужой для меня.
— Пока нас не будет, хотел попросить приглядеть за Розой.
— Без проблем. Это все?
Взгляд сам собой в сторону ясноглазой вильнул. Она отвернулась поспешно. Наблюдала за мной.
— Не совсем.
— Я слушаю.
Отец делает глоток кофе. Нервничает? Да нет, скорее генерал Шевченко подбирает слова. Такие, чтобы убить с первой же фразы. Расстегнув пуговицы на пиджаке, устраивается в кресле удобней. Смотрит на меня исподлобья. Я задницей чувствую, что следующая его фраза мне не понравится.
— Слишком длинная пауза, отец.
— Ладно, лукавить не буду. Да, думаю, ты и сам догадываешься. Ренат, мне не нравится выбор специальности Розы. Я не хочу, чтобы она шла по нашим с тобой стопам и оказалась в правоохранительных органах. Но меня она напрочь открывается слушать, упрямая девчонка! Мать ее тоже заняла нейтральную позицию. А вот твое мнение для сестры важно. Она к тебе прислушивается. Может, ты как-то повлияешь на Розу и…
— Нет, — обрубаю, не дослушав.
Я ожидал чего-то подобного от отца.
Дело в том, что наш упрямый Цветочек пошла учиться на кинолога. Она вообще имеет определенную предрасположенность к зверью. С детства у нее были то рыбки, то крыски, то кошечки и собачки. Последнее ее привлекает больше всего. Поэтому для меня выбор ее будущей профессии открытием не стал. А вот генерала это закусило.
Первые два месяца он благополучно спускал на тормозах, видимо, в надежде, что Роза Игоревна одумается. Но уже пошел третий месяц первого курса, с намеченного пути Цветочек сворачивать не планирует. Порода у нас упрямая. Наоборот, девчонка очень удачно идет к досрочно закрытой сессии. Видимо, поэтому отец и пошел в наступление.
— Что нет, Ренат?
— Все нет. Это выбор Розы, и я его поддержу. Каким бы он ни был. Ей это нравится, она этим горит, не вижу проблемы.
— Не видишь проблемы? Ну, какой из нее кинолог?!
— Если будет учиться прилежно, то первоклассный.
— Ты совсем не хочешь войти в мое положение!
— А ты в мое когда-то входил? — схлестнувшись, бодаемся с отцом взглядами. — В мое или в ее? Тебе не нравится — мы все должны подстроиться. Не будет этого. Забудь.
— Ты снова все воспринимаешь в штыки, Ренат. Всего один шаг мне навстречу — ты бы не переломился, я уверен.
— Конечно, — ухмыляюсь. — Меня не так просто сломать. Спасибо тебе, кстати, закалил за тридцать лет. Одного шага мало. Только что это меняет? Ты как думал всю жизнь только о себе, так и продолжаешь жить эгоистом. Тебе что-то надо, ты ужом извернешься, но добьешься своего.
— Ты как со мной разговариваешь?
— Как заслужил, — бросаю и поднимаюсь из-за стола. — Если это все, о чем ты хотел поговорить, то я поехал.