— Часто ты спишь на уроках?
Серёжа очень плохо соображал в этот момент, его голова слегка кружилась, а во взоре проскальзывали тёмные пятна.
— Частенько.
Он широко зевнул, вовремя прикрыв рот ладонью, и направился в коридор.
— Ты куда?
— В туалет.
— Понятно.
— Хочешь, вместе пойдём.
— Нет, спасибо, обойдусь.
«ТВОЮ МАТЬ. Ситуация экстренная, я никогда в жизни так не промахивался. Что за тупой вопрос, всё время ходил один, а тут так ненавязчиво позвал, будто это у меня вошло в привычку. Сука, да я ж один сижу, что за херня со мной сегодня?! ААА! Надо срочно выкручиваться».
— Я имею ввиду питьевой краник у туалета, может сходим проветримся, заодно и горло всполоснём.
— Можно.
Странно, что Аня так необычно разговаривала. Её ответы были односложными, а за вопросами не следовало продолжения, будто это был допрос, а не разговор.
Она встала из-за стула и встала в ожидании того, что Серёжа пойдёт вперёд. Юноша не понимал причину такого недоверия к нему или остальным одноклассникам, но ничего не мешало ему согласиться идти впереди, пряча девушку за своей спиной.
— Собираешься сейчас с кем-нибудь встретиться?
Серёже было невероятно тяжело было задать этот вопрос, их диалоги были невероятно душными, любая построенная тема для разговора мгновенно обрывалась, а Аня хоть и нежным и спокойным тоном, но всё-таки не очень доброжелательно реагировала на любые вопросы юноши.
— Мы же собирались пойти попить воды.
— Не ну, просто у тебя, наверняка, есть много друзей, и ты же не прекратила с ними общаться из-за того, что тебя перевели.
— Да нет, я не очень плотно общаюсь с друзьями. Да и прям настоящих друзей у меня нет.
— Кстати, забыл спросить, а почему тебя вообще перевели?
— Там довольно долгая история.
— Ну, перерыва хватит?
— Да, перерыва хватит. Ах, не хочется просто раздувать эту тему, но ладно. В нашу школу переводился сын нашего учителя из четвёртой гимназии у площади, и он непременно хотел в класс к своей маме, это было выгодно и ему и школе, но у нас не было свободных мест. Вместо того, чтобы отправлять блатного в ваш класс, учителя решили найти крайнего, и им оказалась я. Не то чтобы я очень против, но всё-таки осознавать, что ты крайний, довольно неприятно.
— Ну, я думаю: новые знакомства и смена обстановки имеют свои плюсы.
Серёжа понимал, что даже он сам не верит в эту ахинею.
— Может быть.
Когда они уже приблизились к кранику, Серёжа наклонился и отхлебнул воды. Он быстро вошёл в умывальник и ополоснул лицо, дабы не смущать Аню. Спустя пару секунд, он был снова рядом с ней, наблюдая, как она пьёт.
«Опять из болтов вода вытекает, кто ж постоянно их откручивает? Набить бы им рожу, вот, опять лужа на полу, и ни видно главное нихера, только под одним ракурсом».
Пока девушка пила из краника, Серёжа крутил головой, рассматривая лужу, и правда видную лишь под одним углом.
«Стоп. Я аутист».
Было слишком поздно, Аня оторвалась от краника и развернулась на 180 градусов, прокрутившись прямо на луже. Её ноги занесло, и ничего не подозревающая девушка полетела на пол, нелепо выпрямив руки вверх.
— Ыгх!
Серёжа схватил женские ладони и потянул Аню на себя, пытаясь предотвратить её падение.
«Я аутист».
Теперь, Серёжа смог разглядеть, что он тоже стоял в луже. Его ноги понесло в разные стороны, грозясь посадить деревянного юношу на самый обычный шпагат. Серёжа быстро перегруппировал свои ноги и упёрся о коробку фильтра краника. Опираясь на железную коробку, он потихоньку вытянул Аню и принял прямое положение.
Всё это время девушка истошно дёргала ногами, пытаясь найти опору, но каблуки и разлитая вода всякий раз лишь мешало ей.