Мы проводим много времени вместе, но наш физический контакт всё ещё редкий, мы всё ещё далеки друг от друга. Она позволяет мне целовать ее, но прерывает поцелуй прежде, чем я успеваю получить то, что хочу. Она позволяет мне гладить ее по волосам, но когда моя рука опускается ниже, она смеется и убегает, отмахиваясь от меня. Я живу ради фильмов ужасов, которые она любит смотреть, потому что она позволяет мне обнимать ее, когда ей страшно, и я бы сделал все, чтобы почувствовать ее нежную кожу на своей. Она не хочет торопиться, и это убивает меня. Особенно теперь, когда я уже попробовал ее на вкус.
Каждая ночь заканчивается тем, что я дрочу, думая о Джун и только о Джун. И я знаю, что больше не смогу сдерживаться. За свои двадцать пять лет я никогда не занималась сексом с кем-то, кто так много для меня значил. Я никогда так не старался ради девушки. Мне это нравится, но с каждым днем мне нужно все больше, больше и больше.
16+ это круто, но я человек с рейтингом 21+.
Сегодня у моей дорогой Джун плохой день. Она заключена в мои объятия в очередной раз и плачет навзрыд.
— Я хочу рассказать о нас всем, — всхлипывает она. — Но что все подумают?
Она хочет выйти на публику, и моя паника растет с каждым ее рыданием. К тому же, пока действительно нечего сказать. Мы еще ни разу не спали вместе… И кроме того, мы не можем никому рассказать, потому что сначала мне нужно разобраться с Паркером. Мне нужно сказать ему, что план отменяется. Джун моя, а зная своего брата, он не воспримет это хорошо.
Я чувствую, как глаза посетителей кафе смотрят на нас, поэтому я подхватываю Джун на руки.
— Ш-ш-ш, — тихо говорю я, гладя ее по волосам. — Давай отвезем тебя домой.
Она позволяет мне позаботиться обо всем: набрать номер ее водителя, усадить ее в машину, укрыть одеялом на заднем сиденье. Я собираюсь поцеловать ее на прощание, когда она тянет меня назад.
— Нет, — умоляет она. — Поедем со мной.
Глядя в эти большие, круглые и умоляющие глаза, я понимаю, что у меня нет выбора. Я сажусь в машину и позволяю ей прижаться ко мне, когда мы трогаемся в путь.
Я думаю, сегодня тот день, когда я сражаюсь со своими демонами.
Тридцать пять минут спустя машина въезжает на подъездную дорожку, которую я так хорошо знаю. Я изо всех сил стараюсь держаться прямо, сдерживая свои эмоции, когда мы останавливаемся перед красивым зданием. В прошлый раз, когда мы были здесь, все было по-другому, я был наполовину пьян.
Водитель открывает дверь для Джун, и я выхожу с другой стороны, окидывая взглядом свой бывший дом. Это величественное огромное жилище, окруженное подстриженными газонами и цветущими цветниками. Солнце садится за домом, окрашивая небо яркими акварельными красками. Здесь как в сказке, и когда я смотрю на Джун, я понимаю, что она остается каждый день в этом месте совсем одна. Должно быть, ей чертовски одиноко.
Я беру ее за руку, и мы входим, не говоря ни слова. Водитель отправляется в свою комнату после того, как я обещаю позаботиться о Джун, экономка оставила ужин в духовке. Я осматриваю макароны с сыром, которые она приготовила для Джун. Берегите себя, мисс Уайлдфокс! Это написано ее рукой на записке на кухне, и я задаюсь вопросом, был ли у Джун когда-нибудь человек, который не хотел заботиться о ней, как о маленькой девочке. Конечно, был, напоминает мне мой разум — Паркер, который просто хочет переспать с ней.
Я игнорирую свой внутренний голос и сажаю Джун за стойку. В столовой стоит огромный стол, и я думаю, что здесь, рядом со мной, она будет чувствовать себя в большей безопасности. Меня беспокоит, что я знаю эту кухню как свои пять пальцев. Я точно знаю, какой ящик открыть и какую кнопку нажать на кофеварке. Несправедливость того, что мне приходится покидать этот дом, все еще причиняет адскую боль. Я разогреваю ужин Джун и приношу его ей, наблюдая, как она ест и одновременно успокаивается.
— Почему ты так на меня смотришь? — Спрашивает она с набитым ртом.
Я смеюсь над ней и вытираю уголок ее рта пальцем.
— Потому что ты красивая, — просто отвечаю я.