— Да, вот так, — ворчит он, усиливая хватку. — Я собираюсь кончить тебе в рот, и я хочу, чтобы ты это проглотила все до капли.
Каким-то образом я издаю стон, и он отдается в его член, когда Джек выкрикивает мое имя и толкается в заднюю часть моего горла. Пока его член пульсирует, я проглатываю то, что он мне дает, и продолжаю сосать. Его бедра дрожат, прежде чем он отдергивается назад, и его член вываливается у меня изо рта.
— Черт. — Его дыхание тяжелое, и он смотрит на меня сверху вниз широко раскрытыми глазами.
Я облизываю губы, затем ухмыляюсь.
— Теперь мы закончили?
Очевидно, это было неправильно сказано, но опять же, в этом и была вся соль.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Джек
— Закончили? — Улыбка, которой я ее одариваю, похожа на дьявольский оскал. — О, любовь моя, мы только начали.
— Что…
Прежде чем Тинсел успевает задать свой вопрос, я поднимаю ее на ноги и веду к дивану. Она снова начинает что-то спрашивать, но я решаю. что пора перестать сдерживаться. Это было все, что я мог сделать, чтобы не трахнуть ее прямо там, на полу, но она бы этого точно хотела. Вот почему она продолжает давить на меня, чтобы посмотреть, как далеко я зайду.
Одним плавным движением я сажусь, а затем перекидываю Тинсел через колено, прежде чем поднять ее задницу так высоко в воздух, что ее голова почти касается пола. С этого ракурса она не может соскользнуть с моих колен, и я полностью контролирую ее.
— Джек! — умоляет она, и хотя я знаю, что Тинсел не может пошевелиться, она продолжает извиваться, пытаясь убежать от меня.
— Довольно! — кричу я, а затем опускаю руку на ее округлую ягодицу. Громкий хлопок моей ладони по ее плоти заставляет ее взвизгнуть, а затем я наблюдаю, как она поднимает свою задницу выше в попытке найти облегчение. — Ты хоть представляешь, насколько ты мокрая? — То, как она расположена, оставляет ее ноги открытыми, и я скольжу пальцами вниз по ее заднице прямо к киске Тинсел. — Ты можешь это услышать, любимая. Даже если ты не хочешь этого признавать. — Звуки моих пальцев, проникающих в ее лоно, похотливы и чертовски сексуальны.
— О боже, не останавливайся. — Теперь она открыта для меня, когда я потираю ее клитор, и я улыбаюсь, когда Тинсел покачивается под моими пальцами.
Другой рукой я решаю подтолкнуть ее немного дальше и обрушиваю это еще одним громким шлепком по ее заднице, продолжая тереть ее киску. ЗВУК, который она издает, представляет собой нечто среднее между хныканьем и стоном, когда она продолжает тереться своей киской о мои пальцы, пока я снова шлепаю ее. Снова и снова я заставляю краснеть ее задницу, пока она подбирается все ближе и ближе к оргазму.
— Ты ведешь себя как соплячка, — говорю я, шлепая по красному пятну, которое расцветает на ее круглой попке. — Думаю, тебе нужен хороший перепихон, чтобы выбросить это из головы.
— Может быть, мне придется найти кого-то, кто даст это мне. — Она замолкает, а затем замирает, как будто только что осознала, что сказала.
На этот раз, когда моя рука опускается на нее, — та, которой я только что потирал ее клитор. Шлепаю по мокрой киске Тинсел своими скользкими пальцами, и она вскрикивает и дрожит.
— Перестань давить на меня, — рычу я, шлепая ее по киске еще два раза.
Тинсел в этот момент покрыта бисеринками пота, а ее тело обмякшее и послушное. Она так сильно хочет кончить, что наконец-то подчинилась моим требованиям, и я не мог бы гордиться этим больше.
— Вот моя хорошая девочка, — говорю я, просовывая два пальца в ее киску и потирая точку С. — Посмотри, как это нужно тебе.