Однажды вечером они буквально оккупировали гостиную Слизерина и затуманили мозги парням в зелёных галстуках. Драко только и видел дорожки слюней, тянущиеся по подземельям, после того как девушки уходили.
Они с Грейнджер знали друг друга с детства. Они не были друзьями, не были врагами или просто знакомыми. Чёрт, Драко никогда не понимал, кем они приходились друг другу.
Только с ней было сложнее всего.
С той же Уизлетой, например, проще. На взаимных перепалках и общем интересе — играх в квиддич, они продержались семь лет и не задушили друг друга подушкой при удобном случае. Правда, пару раз у Драко возникало желание выдернуть несколько прутьев из её метлы перед тренировкой, но его останавливало то, что это расстроит одного из друзей.
Он обосновывал (для себя, конечно) своё бездействие тем, что ему не особо хотелось утирать сопли Забини после трагической смерти рыжули.
Малфой даже с Лавгуд мог перекинуться парой фраз прежде, чем начать задумываться — у кого из них двоих проблемы.
С Пэнси они вообще проводили несколько недель лета вместе почти с рождения. Они взаимно друг друга бесили, но любили. Искренне. Они были как брат с сестрой, которые никогда не хотели брата или сестру.
Но, Грейнджер…
Как же сложно с ней было.
Даже Поттер, и тот бросил его в последний раз, когда был нужен. Оставил на съедение голодной львице, питающейся жизненными силами и мозгами Драко.
— Гарри, скажи ему! — Гермиона схватила Поттера за мантию для тренировок и потянула на себя.
— Поттер, твоя ручная львица слишком самоуверенна! — Драко остановился в проходе у выхода на поле, оперевшись о косяк. Он покачал головой и усмехнулся, увидев, как горели янтарные глаза Грейнджер от нетерпения. Ей было жизненно необходимо, чтобы кто-то разрешил их спор. — Она думает, что лучше в зе…
— Заткнись, Малфой! — Грейнджер зарычала и толкнула его в грудь свободной рукой. — Гарри, он не понимает, что несёт…
Ему нравилось это. Великий Мерлин и милостивая Моргана, какую же силу она излучала, когда злилась. Гермиона была красивой, а Малфой всегда любил красивые вещи. Он видел красоту в подрагивающих ресницах, быстро бегающих зрачках; в алых щеках и учащённом дыхании. Он до сих пор помнил прикосновение её губ к его пальцам. Видел (не признался бы себе даже под авадой, каким голодным он ему показался) её взгляд, когда она смотрела на его руки.
— Это я не понимаю, Грейнджер? По-моему, кто-то слишком уж сильно выпрыгивает из панталонов перед каким-то отвратительным-гадким-ничего-не-знающим-непонимающим-слизеринцем!
Поттер, посвистывая, оседлал метлу, поправил очки, посмотрел на затянутое тучами небо и, не сказав ни слова, взлетел, оставляя их двоих испепелять друг друга взглядами.
Тогда Драко понял, что никто ему не поможет в приручении этой дикарки.
И он решил во чтобы то ни стало перестать вступать с ней в споры и доказывать свою правоту. Он действительно был прав, почти всегда. Но сейчас его волновали недостающие баллы. Малфою нужна была помощь с Трансфигурацией, и, если при этом приходилось пожертвовать своей гордостью, он готов пойти на это.
И Драко получил её — грёбаную помощь и кровоточащее сердце в придачу.
Как же сложно с ней было, Мерлин…
Сложно было смотреть в карие глаза. Такие большие и полные искреннего желания помочь.
Сложно было видеть, как на её лице расцветала победоносная улыбка, рисуя невозможно красивые ямочки, пока Драко до крови прикусывал язык, чтобы не съязвить на очередную умную тираду.