А Охотников только наслаждался этим, крутя романы то с одной девчонкой на потоке, то с другой. Да и со старших курсов поклонниц хватало. Конечно, мне он тоже нравился. Очень. Высокий брюнет, обходительный, веселый, всегда знающий, что сказать, с ним было очень интересно. Да что там говорить, сердечко просто замирало, когда он был рядом. В общем, конечно же я влюбилась. Тут было без шансов.
Тем более, мы общались. Не знаю, как так получилось, видимо, Охотников видел во мне сестренку, о которой нужно было заботиться. Я была младше всех в группе, потому что пошла в школу в шесть и, соответственно, поступила в универ в семнадцать.
Два года парень дружил со мной, а мне приходилось дружить с ним, стараясь никак себя не выдавать. Я ничего не могла предоставить против тех девчонок, что были интересны сокурснику. Да, внешность у меня была милая, я не была совсем глупой, но мне не хватало эффектности, уверенности в себе, да и хотя бы какого-то жизненного опыта.
— Ты еще такая маленькая, Птичка, — ласково говорил Охотников, гладя меня по волосам.
Он так называл меня, отталкиваясь от фамилии — Скворцова. Первый до такого додумался, а потом это прозвище каким-то неведомым образом за мной закрепилось.
— Тоже мне, древний старик, — бурчала я, уворачиваясь от его руки. Ну почему все так несправедливо?
А потом на третьем курсе что-то случилось. Внезапно вокруг Охотникова появляться девушки. Нет, они крутились на расстоянии, пытаясь привлечь внимание, но больше не было ничего слышно о его романах, он будто оградил себя от этого, сосредоточившись на чем-то другом. Ребята шутили, что Охотник перестал охотиться, потому что потерял хватку. Дескать, стае нужен был новый вожак.
Я и не знала, что причина во мне. Что парень вдруг разглядел во мне что-то, что до этого не замечал. Может, позврослел, а может, у него глаза открылись после того, как у меня появился молодой человек, и я перестала проводить почти все свое свободное время рядом с главным сердцеедом нашего университета.
— Что ты в нем нашла? — недовольно спрашивал друг.
Честно говоря, и сама не знала. Просто Максим как-то внезапно рядом появился, красиво ухаживал, ну я и решила, что надо что-то делать с бесперспективной влюбленностью в Диму Охотникова, и начать жить своей жизнью. Тем более, Макс тоже был хорош собой, уже окончил университет, работал по специальности.
— Он меня ценит, — ляпнула тогда, не зная зачем.
— Все еще такая маленькая, — вздохнул Охотник.
И все разом перевернулось с ног на голову.
Я потерла занывший висок, выбираясь из воспоминаний. Не хочу об этом думать, что толку?
Но один плюс был: внезапная адреналиновая встряска помогла мне отвлечься от Кости и его ухода. Боже, надеюсь когда-нибудь мне станет легче.
От Кати я уехала только утром, решив остаться на ночь. Все равно вызывать такси через весь город было очень дорого, а подруга жаждала со мной пообщаться и отказывалась меня куда-либо отпускать по темноте, опасаясь, что я опять каких-нибудь приключений себе на голову найду.
У дома меня ждал сюрприз. Очень неожиданный и не сильно приятный.
— Что ты здесь делаешь? — спросила напряженно.
Охотников сегодня был в черном костюме-тройке. И я бы соврала, если бы сказала, что ему не идет.
— А где же доброе утро? — спросил он, улыбнувшись, — на тебе вчерашнее платье. Где летала ночью, Птичка?
— Слушай, не твое дело, — я скрестила руки на груди, — как ты узнал, где я живу?
— Шел по зову сердца. — начинаю узнавать Охотника. Он мог придуриваться до бесконечности, так и не сказав нужной информации.
— Очень смешно, — фыркнула я, — не знаю, что ты затеял, но настоятельно прошу оставить меня в покое.
Хотела было обойти его, но он шагнул мне на встречу и жестом фокусника достал из-за спины букет цветов.
— Это тебе, Птичка.