— Веселитесь. — Энцо ухмыльнулся.
Я взглянула на левую руку Рокко, держащего тарелку, гадая, есть ли у этого придурка жена, но в последнее время я не слышала ни о каких свадьбах Ромеро.
— На что ты смотришь? — прорычал он, когда мы поднялись на балкон.
— Мне просто интересно, не прячется ли где-нибудь здесь забитая домохозяйка, как испуганная мышь. Похоже, тебе нравятся женщины в цепях.
— Мне нравятся Калабрези, прикованные цепью и просящие милостыню у моих ног. Но женщины, как правило, сами умоляют меня связать их.
Я цокнула, но искра в его взгляде не исчезла.
— У тебя, вероятно, есть только одно приятное воспоминание о мужчине, за которое можно держаться, не так ли, принцесса? Бьюсь об заклад, твой Николи держал тебя милой и девственной ради его члена размером с горошину.
Я сердито посмотрела на него. Я не собиралась его исправлять. Он не имел права ни на один из моих секретов, особенно на самый сокровенный.
— О каком мужчине ты тогда говоришь?
— О себе, — сказал он, ухмыляясь, как будто знал, что это правда. Чего точно не было. — Держу пари, ночь за ночью ты видела меня во сне, видела себя подо мной в той машине.
— Когда ты пытался меня задушить? — Я с отвращением усмехнулась, когда он вел меня по коридору мимо ряда дверей.
— Некоторым женщинам это нравится.
Кислота забурлила в моей крови и скользнула во все уголки моего тела.
— Ты пытался меня убить. Единственные сны о тебе, которые у меня когда-либо были, связаны с тем, что я нажимаю на курок.
— Странно себя трогать, — размышлял он, на его лице все еще была та же постоянная ухмылка.
— Я не трогаю..
Он перебил меня:
— Не нужно стыдиться, принцесса. Я так действую на женщин.
— Единственный эффект, который ты на меня оказываешь, — это мурашки по коже.
— Ползти от желания, — поддразнил он, и я закатила глаза.
Мудак.
Рокко издал мрачный смешок, когда мы подошли к комнате, и он втолкнул меня внутрь, по-прежнему скрывая от меня эти божественные кусочки пиццы.
Он пинком закрыл за нами дверь, и мое сердце остановилось, когда я внезапно оказалась в спальне наедине с ним. У основания двуспальной кровати был расстелен мягкий белый ковер. Большое окно было обрамлено тяжелыми красными шторами, за ним был балкон, а по краям комнаты стояла антикварная мебель. Дверь в дальнем конце комнаты давала возможность увидеть ванную комнату, а это означало, что Рокко не придется оставлять меня одну в любой момент ночи.
Большая картина оленя висела у изголовья кровати в лесной сцене, выражение у животного было настороженным, как будто охотник с ружьем сидел вне поля зрения.
Я знаю это чувство.
Мой взгляд упал на толстое одеяло, свернутое на изголовье кровати, и у меня сжалось сердце, когда я заметила там пару наручников.
Раздался щелчок, когда Рокко запер дверь, затем прошел мимо меня, поставил тарелку на кровать и снял наручники.
Я попятилась, страх лизнул мою спину, когда я отступила к двери.
— Если будешь хорошо себя вести, можешь есть без наручников.