— Да, или меня.
— С гордыней мы разобрались, что на счёт эгоизма?
— Я подумаю над этим.
Они оба сидели с серьезными, уставшими, лицами. Молчали и наблюдали друг за другом.
— Я хочу кое-что. — Она говорила тихо, но звонко и с уверенностью в голосе.
— Я слушаю.
Она почти перебила его, чуть повысила громкость.
— Да, послушай. Только не перебивай и дай закончить. — Альваро согласно кивнул. — Ты прав, я не сделаю ничего. Как бы сильно меня не расстраивало мое положение, я не думаю, что в силах что-то изменить, — девушка сдавила пальцами уголки глаз и поморщила нос, стараясь снять напряжение. — Сильной я себя никогда не считала. Я поняла, что завишу только от тебя, поняла, что… — она взмахнула руками, подбирая слова. — Что в тебе что-то есть, — девушка прикрыла ладонями лицо, замерла на пару секунд, затем снова взглянула на Альваро и продолжила. — Ты поступил со мной ужасно, и я никогда не прощу тебе этого, но возможно, пойму почему. Или ты сможешь объяснить мне, или доказать.
Альваро начал говорить:
— Я…
Она вскинула руки и зажмурилась, давая понять, что перебивать её не следует. Мужчина тут же замолк.
— Хочу сказать тебе, что я ненавижу себя. Должна ненавидеть тебя, но ненавижу себя, за то, что привыкаю. За то, что не пытаюсь сбежать или бороться как поначалу. Не знаю, устала об этом думать и отпустила мысли о возвращении домой. Учусь жить здесь и очень хорошо осознаю, что мне не причиняют зла.
Мужчина глубоко вздохнул, скрестив руки на груди. Лидия молчала минуту, снова рассматривая птиц.
— Меня не тянет домой так сильно. Там меня ничего не держит. Кроме семьи. Я хочу только лишь увидеть родных людей.
Альваро закачал головой, опустив взгляд.
— Я не прошу отпускать меня домой. — Она поджала губы, словно запретила словам прозвучать, но всё же заговорила. — Привези их сюда. Я знаю, что ты можешь, для тебя это копейки. Они сами никогда не прилетят сюда всей семьёй, у нас нет на это денег. Привези их сюда. — Девушка не хотела умолять или выглядеть жалкой, но ничего не могла поделать с дрожью во всем теле. — Хоть на несколько дней, в отпуск, посели в гостинице, и я просто увижу их, хоть раз, а они увидят меня.
Альваро чуть склонил голову набок и упорно всматривался в её лицо, которое она прятала за взлохмаченными прядями волос. Затем опустил взгляд на её руки, бесконечно пересчитывающие пальцы от волнения, и спросил:
— Ты не боишься меня?
— Не боюсь. — Она ответила сразу.
— И не боишься привозить сюда свою семью, к чужим людям? — он был спокоен, чересчур спокоен. Девушка смотрела в окно, раздумывая над его словами.
— Что тебя удивляет? — она повернулась к нему, чуть прищурила глаза. — Ты всё это время пытаешься убедить меня в своих чистых помыслах, и, когда я показываю тебе каплю доверия, ты удивляешься?
— Да, я не скрываю, ты меня удивляешь. — Он всматривался в её лицо, изучал эмоции в глазах. — Я не думал, что ты так быстро придёшь в себя.
— По-твоему я пришла в себя? — она ухмыльнулась, вытягивая затёкшие ноги на кровати. Он следил за её движениями, размышляя о каждом сказанном слове. — Ты ещё не видел меня, когда я в себе.
— Видел, поэтому привёз сюда.
Девушка засмеялась, звонким смехом наполнив всю комнату.
— Я не понимаю тебя, Альваро! — она говорила весело, с сумасшествием в голосе. — Правда, не понимаю! Ты можешь найти любую женщину, задарить её дорогими шмотками, и через пару дней она раздвинет перед тобой ноги! — снова невозмутимое выражение лица в ответ. — Зачем ты возишься со мной? Знаешь, это болезнь! Тебе нужно лечиться у психиатра! — Девушка готова была взорваться от эмоций. Ей хотелось смеяться и рыдать одновременно. Пока она выбирала, что из множества мыслей в голове озвучить, а что нет, начала сходить с ума. — Я сейчас прокручиваю всё это в голове и чувствую сумасшедшей себя, хотя настоящий псих здесь ты! Скажи уже что-нибудь!
Альваро слегка приподнял уголки губ:
— Мне больше нравится слушать тебя.
Лидия вскочила с кровати и зарычала от злости.