“Этот трактир — место силы. Тут сходятся пути живого и мертвого, нити магии, пронизывающие мир, древние дороги, по которым когда-то странствовали последние повелители драконов. И это место требует ухода и восстановления. Ему нужен хозяин, что крепкой рукой возродит былое величие. Судьба не просто так занесла твой дух в наши владения, и в обмен на новую жизнь — ты станешь этим хозяином. Не думай сбежать!”.
Я невольно закатила глаза. Ну вот, мы добрались до условий.
“Мы будем следить за тобой. Мы в каждой тени, в каждом шорохе за окном, в шелесте листвы и крике птицы. Попытаешься обмануть или удрать — твоя душа навеки канет во мрак. Мы будем мучить и разрывать ее на части снова и снова, до конца времен! Преуспеешь — и тебя ждет щедрая награда. Помни, нет ничего, что мы не могли бы тебе дать”.
— Какое щедрое предложение.
“На твоей правой ладони есть знак. Он не даст постороннему управлять этим местом. Только ты хозяйка и никто не сможет оспорить это право. А если попытается, то трактир не позволит причинить тебе вред. Пользуйся этой силой с умом”.
Я перечитала письмо еще раз.
Ничего нового, в целом — даже слишком подробная инструкция, написанная для дураков. Никаких тебе туманных намеков или загадок. Даже обидно, о таком в книгах не напишут, там про все догадываться нужно, искать ответы, а тут…
Будь послушной или отправляйся в ад. Если все сделаешь правильно — дадим тебе конфетку.
В ад не хотелось. И сразу же вспыхнул лучик надежды, что раз попросить можно что угодно, то разве не получится попроситься домой?
Разве это много?
Чувство необъяснимой потери накатило с такой силой, что я отложила пергамент и прикрыла глаза. Мне было уже наплевать и на этот трактир и на того, кто там шастает, скрипит и трещит, и на капли дождя, падавшие через дыры в крыше.
В груди стало холодно и колко, к горлу подкатил удушливый ком тошноты и я сцепила зубы, чтобы к грязи вокруг не добавилась еще одна дурно пахнущая лужа.
Подтянув ноги к груди я уткнулась носом в колени.
Хорошо, что мама с папой не дожили до этого момента. Плохо так думать, но им хотя бы не придется смотреть на мое изувеченное тело.
Мне показалось, что я услышала крик подруги, скрип тормозов. Уши резануло с такой силой, что я зажала их ладонями и зажмурилась, сжалась в клубочек и завалилась на бок, стараясь занять как можно меньше места.
Растворится в пыли.
Исчезнуть.
Хотелось заорать, но в уголке черепной коробки сработал какой-то выключатель, что помешал издать даже хриплый писк, не то что крик.
Все инстинкты внутри взбунтовались, предупреждая об опасности. Не самое лучшее место для крика и истерики, потому что я нутром чуяла, что не одна, поблизости все еще кто-то есть.
Помни, нет ничего, что мы не могли бы тебе дать.
— Я это запомню. И лучше молитесь, чтобы вы и правда могли исполнять все желания.
Подняв к глазам правую руку и увидела тонкие линии знака на ладони. Круг с вписанным в него тонким рисунком стрекозы. Там еще были какие-то символы, но они остались для меня полной загадкой.
Не все ли равно, что там написано?
Разобраться бы, как это работает.
Шум за стеной усилился и стоило мне только подскочить на ноги, как дверь трактира отлетела в сторону и, ударившись о стену, просто рухнула на землю грудой ржавого металла и щепок.
Порыв ветра ударил в лицо, в глаза полетела грязная дождевая морось.
— Стой на месте!
Рявкнул кто-то как заправский командир. Я услышала топот ног, бряцание, стук и тихое рычание.
Проморгавшись, я едва не села там же, где и стояла.
В трактир набилось человек десять, все вооруженные здоровяки, с мечами в руках, кровавыми отблесками в глазах и недобрыми ухмылками. Они расступились всего на мгновение, пропуская вперед еще одного человека и сразу же сомкнулись, стоило ему войти.
— Я же говорил, господин, — подал голос один из мужиков.
Незнакомец остановился всего в шаге от меня и откинул назад плотный темный капюшон, скрывавший его лицо.
Мне пришлось поднять голову, потому что незнакомец оказался слишком высоким, и глядя перед собой я могла рассмотреть только застежки его плаща и красную вышивку на груди.
Чувство собственной ничтожности, будто ты крохотная букашка перед лицом непреодолимой опасности, мне совсем не понравилось.