Шут гороховый. Что я в нем нашла?
— Ужасно молодо выглядит для шестидесяти семи лет. Тебе не кажется, Зи? — Халк номер один говорит Халку номер два, которого зовут Зи.
Питер бледнеет, пытается что-то ответить, но его хватают и уводят в сторону двери, чтобы выпроводить. Они не успевают далеко уйти, как он оглядывается на меня и говорит: — Я слежу за тобой, Бетани, — а затем ругается на них матом. От его слов мое сердце на время замирает.
— Бетани? С ним по-прежнему проблемы? — нервно спрашивает Стелла, в то время как остальные просто сидят, не понимая всей ситуации, свидетелями которой стали.
Я быстро беру ближайший ко мне стакан и делаю большой глоток, а затем отвечаю: — Я не видела его с прошлого учебного года. Он не знает моей комнаты в общежитии, и я сменила номер, как он меня нашел, ума не приложу.
— С тобой все будет хорошо? Я могу позвонить папе, и он сможет помочь.
— Нет! Боже, нет. Спасибо за предложение, но со мной все будет в порядке. Если увижу его снова, то скажу службе безопасности кампуса, — говорю я, допивая первый бокал и беру второй, который мы заказали. Мне нужно что-то, чтобы не сойти с ума.
— Как скажешь, девочка.
Я улыбнулась ей, затем повернулась ко всем, чтобы завязать светскую беседу и отвлечься. Когда начинаю разговаривать, то чувствую, будто за мной наблюдают. Я бросаю взгляд в сторону VIP-зоны, где стоят три фигуры, словно изучают толпу. Я могу только предположить, что это владельцы, поэтому быстро улыбаюсь и говорю губами «спасибо», а потом возвращаюсь к разговору.
* * * Тридцать минут спустя.
— Эй… Пожалуй, я пойду. У меня начинает болеть голова, — говорю я Стелле, в то время как все медленно начинает расплываться перед глазами, а шум в ушах становится все сильнее.
Я вижу беспокойство на лице Стеллы, но быстро останавливаю ее, пока она не попыталась вмешаться. — Все в порядке. Честное слово. До общежития десять минут пешком. Я напишу тебе, когда доберусь.
— Клянешься на мизинцах, Бетани? — говорит она с укором, а я закатываю глаза на ее детское требование. Я встаю, но быстро сажусь обратно, так как голова раскалывается. Веду себя так, будто просто поправляю туфли на шпильках, и стою, согнувшись, пока не овладела собой, чтобы провернуть свою хитрость и не потерять сознание. Черт возьми, что они добавляют в виски?
И как я додумалась, что могу идти? Самая бредовая мысль, которая могла прийти мне в голову. Но я уже сказала, что собираюсь уходить, и не отступлю перед вызовом. Возьму и сниму эти дурацкие каблуки, как только выйду на улицу. Это должно помочь.
Медленно встав, чтобы не выдать свое состояние, я даю подруге обещание на мизинцах, о котором она просила, и обнимаю ее. Затем прощаюсь со всеми остальными и начинаю медленно и решительно выходить из клуба, молясь, чтобы свежий воздух помог.
Проходя мимо сильно разозленного Романа, прощаюсь с ним, и когда поворачиваюсь, чтобы начать идти, каблук застревает в трещине на тротуаре, и я падаю на колени, как идиотка.
«Так держать, Бетани, ты чертова недотёпа», — думаю я про себя.
— Ты не заметила трещину, куколка. Бывает. Не волнуйся, твой рыцарь в сияющих доспехах спасет тебя, — слышу я глубокий голос, пока он поднимает меня вверх.
— Подожди… Что? Ч-ч-что происходит? — пролепетала я.
Зловещий смех парня прорвалось сквозь мой пьяный ступор. Обогнув угол здания, он снова заговорил, увлекая меня за собой. — Моя милая, глупая Бетани. Я же говорил тебе, что слежу за тобой. Теперь ты именно такая, как я хочу, — мрачно говорит Питер, разворачивая меня лицом к себе и впечатывая меня спиной в стену здания.
Я ударяюсь головой об стену и шиплю от боли сквозь черные пятна, затуманивающие зрение, чувствуя, как от удара о стену по всему телу ушибы и ссадины на спине и руках, а струйка крови с головы начинает медленно стекать по волосам.
— П-Питер? П-почему? Я стискиваю зубы, пытаясь прийти в себя. Жива? Несмотря ни на что.
Он хватает меня за шею, чтобы заставить меня посмотреть на него, и сжимает ее все сильнее и сильнее, пока говорит: — Сука, я говорил тебе. Что ты пожалеешь, если бросишь меня. Я был готов смотреть сквозь пальцы на твою дерьмовую слезливую историю жизни и сделать тебя идеальной женушкой для меня. Все, что от тебя требовалось, — это слушать и делать то, что я говорил. Но нет… — он резко останавливается, когда за спиной что-то привлекает его внимание.
— Черт, — пробормотал он. — Мы еще не закончили.
И снова ударяет меня головой об стену, и мир вокруг становится черным.