— Бэссинджер, либо учись делиться, либо…
— Не разговаривай со мной, мать твою, или я…
— Убьешь меня? Я дрожу, честное слово, ты так меня пугаешь, — прорычал Нокс в ответ, и да, возможно, мне не стоит быть рядом с этим.
Я делаю еще один шаг в сторону от Гейба и прочищаю горло. — Мне нужно выбраться отсюда. Я не могу быть здесь из-за этого. Если они действительно подерутся, я потеряю контроль.
Я не обращаюсь ни к кому конкретно, но Норт слышит меня громко и четко, делает шаг ко мне и берет мой локоть крепкими, но нежными пальцами, притягивая к себе. — Закрой глаза.
Он не дает мне времени возразить или хотя бы последовать его требованию, прежде чем его рука убирается с моей руки, и дым взрывается вокруг нас, всепоглощающий, пока даже с открытыми глазами я ничего не вижу. Я не осознаю, что тянусь к чему-то, пока рука не хватает мою из воздуха, наши пальцы переплетаются и крепко держат друг друга.
Я даже не знаю, чья это рука.
— Чертовы Дрейвены! Ты не можешь использовать свой дар каждый раз, когда твой брат облажается, иначе я начну использовать свой, — рычит Атлас, и я даже не могу определить, с какого направления идет звук, дым искажает все.
К черту.
Я призываю свой дар, достаточно, чтобы мои глаза засветились, и непроглядная тьма вокруг нас исчезла из моего зрения.
Норт крепко обхватил их всех длинными, чувственными черными спиралями, более темными и прочными, чем все остальное вокруг нас. Грифон не сопротивляется и не выглядит обеспокоенным, но Атлас борется с ним, яростно и решительно требуя освобождения.
Глаза Нокса черные, и он выглядит таким же взбешенным, как и Атлас, но не борется с этим. Нет, его взгляд устремлен на меня, и он снова проклинает меня.
Это уже надоело.
— Вам всем было сказано держать себя в руках рядом с Олеандр, пока она не возьмет свой дар под контроль. Если вам это не нравится, тогда учитесь сдержанности.
Моя рука дергается, и я смотрю вниз, чтобы увидеть, что это Норт держит ее, тянет меня, чтобы провести через дым, потому что думает, что я все еще не могу видеть сквозь него. Я оглядываюсь и вижу, что Гейб тоже захвачен дымом, и хотя он вспотел из-за этого, он не борется и не выглядит иначе, чем немного недовольным от того, что его сковали.
Я позволяю Норту провести меня через гараж, мимо каждого из моих Связных, не говоря ни слова ни одному из них. Когда мы проходим мимо Нокса, самого близкого к двери из всех, я вижу, как похожее на щенка существо высовывает голову из-за его уха. Оно нюхает воздух, и я вижу, что ему не нравятся существа Норта по тому, как оно двигается, но оно все равно слезает с его руки и идет за нами, удваиваясь в размерах, пока не становится похожим на щенка нормального размера, а не на крошечного щенка, которого Нокс прятал в своих волосах.
Норт выводит нас обоих через дверь в коридор, он не отпускает мою руку, пока идет к лифту. Я стараюсь не хихикать над тем, как нелепо он выглядит со щенком, путающимся у него под ногами при каждом шаге. Он игривый и дерзкий, как и настоящий щенок, цепляющийся за шнурки, которые подпрыгивают при ходьбе.
Когда мы останавливаемся у лифта, ожидая его прибытия, он, наконец, замечает щенка и хмуро смотрит на него сверху вниз.
Я отпускаю руку Норта и немного переминаюсь с ноги на ногу, беспокоясь о том, что стою здесь с ним, пока мои узы так неустойчивы, и он неправильно истолковывает это действие.
— Он не мой, он обычно не покидает сторону Нокса.
Я пожимаю плечами и наклоняюсь, чтобы дать щенку обнюхать мою руку. — Я не беспокоюсь о нем. Он шпион, но он не может узнать обо мне ничего такого, за что Нокс мог бы меня убить, так что если он хочет идти со мной, то пусть идет.
Норт хмурится, глядя на меня так, будто я только что объявила, что тайно работаю клоуном на стороне, но я просто глажу рукой по спине щенка. Это странно, потому что сейчас он твердый на ощупь, но когда я пыталась погладить его в машине, он вел себя как дым.
Любопытно.