Комментарий к 9. Не сдерживайся
Тизер к главе: https://drive.google.com/file/d/1RMCWIod48u-y-1wg3siMTtWzf0lwg-g9/view?usp=drivesdk ????
========== 10. Теперь ты знаешь ==========
Гермиона рухнула в кресло. Она устала. Устала вспоминать тот разговор. Устала прокручивать в голове, как Малфой оттолкнул её. Устала гадать, почему он не появлялся уже несколько недель.
— Я уже не знаю, как тебе ещё объяснить, — раздражённо сказала Шеннон, наклонившись через кухонный стол. Каждое следующее слово она сопроводила хлопком в ладоши: — Он. Хочет. Тебя. Трахнуть.
Гермиона резко отодвинулась, стулом заскрежетав по полу.
— Это ещё хуже! Разве ты не понимаешь? — Она вскочила на ноги и принялась расхаживать перед столешницей, с несчастным видом глядя на подругу.
Конечно, Шеннон хотела как лучше. Она никак не могла знать, что своими словами лишь усугубила худшие опасения Гермионы. Напряжение между ней и Малфоем было невозможно больше отрицать — оно возросло до такой степени, что стало заметно даже другим. Но когда Гермиона потянулась к нему — когда она нуждалась в нём, — он отверг её.
Если его влекло к ней, то существовала только одна причина, способная объяснить, почему он остановил её, стоило им сблизиться. Только одно объяснение, почему он может хотеть чего-то физического, но без эмоциональной связи. Как бы трудно Гермионе ни было это осознать, объяснить это Шеннон оказалось ещё труднее.
— Даже если это правда, то дело не во мне, — Гермиона с трудом подбирала правильные слова. — Это… увлечение. Любопытство. Разрушение ожиданий, бунт против родителей и, возможно, желание очернить Золотую девочку, — закончила она, поморщившись.
Гермиона уставилась прямо на Шеннон, когда ей на ум наконец пришло подходящее сравнение:
— Купание в грязи.
Шеннон недоверчиво покачала головой.
— Ты издеваешься. В каком мире секс с тобой считается грязью?
— В его мире. — Гермиона вздохнула и снова села за стол. — В мире, в котором мы ходили в школу. Его семья там очень важна. Высшее общество, браки по расчёту, политические союзы — всё это. И они смотрят свысока на таких людей, как я.
— Откуда ты знаешь?
— Он так сказал мне! — Гермиона почувствовала, как на глаза навернулись слезы, и сердито смахнула их.
Она глубоко вздохнула, зная, что, как только произнесёт следующие слова, уже не сможет забрать их.
— Он травил меня.
Эти слова произвели на Шеннон именно то впечатление, о котором Гермиона и подозревала. В глазах подруги она увидела тот самый момент осознания. Голос Шеннон стал тихим, серьёзным:
— За что?
— Ни за что. За всё. — Гермиона обхватила голову руками. — За мои волосы, мои зубы, моих друзей, моих родителей, мой характер, мои оценки. — Она снова встретилась с Шеннон взглядом. — Он называл меня грязной.
— Почему ты не сказала мне? — теперь в голосе подруги ясно слышалась обида.
Гермиона с мольбой посмотрела на Шеннон и потянулась через стол, чтобы взять её за руку.
— Как я могла после всего того, через что прошла ты? Это не идёт ни в какое сравнение. Я не имела права жаловаться.
Шеннон грубо отдёрнула руку.
— Конечно идёт! Ты имела полное право жаловаться, потому что мы были лучшими друзьями, а это то, что делают друзья. Неужели ты думаешь, будто я не хотела знать, что была не одна? Что над тобой тоже издевались? Думаешь, будто я не хотела знать, что ты понимаешь, каково это?
Гермиона быстро заморгала, но не смогла сдержать слёз.
— Шеннон, прости меня. Я просто хотела быть рядом.
— Ты была, но… — Шеннон откинулась на спинку стула, отдалившись от Гермионы. Её руки крепко сжались на коленях. — Никогда до конца.
Гермиона почувствовала физическую боль от возникшей между ними пропасти.
— Ты вечно что-то скрывала, — продолжила Шеннон. — Я и тогда это понимала, но рядом с Драко всё стало гораздо очевиднее. — Она опустила голову. — Он — часть чего-то в твоей жизни, что гораздо глубже, чем школа-интернат.
Гермиона подавила всхлип.