Виктор на короткий миг прервал мучительный поцелуй, с которым он поглощал меня. Мы замерли на мгновение, глядя друг на друга, оценивая, что будет делать каждый из нас дальше.
— Что ты со мной делаешь? — прошептал он.
Его глаза, казалось, всматривались в мои, изучали щеки, нос, губы, и опять возвращались к глазам, как будто он искал что-то. Моё сердце начало колотиться в груди, и я была уверена — он мог услышать его. Сглотнув, я нерешительно сказала:
— Мне нужно больше, чем это…
Я произнесла это так тихо, что едва сама себя услышала.
— Что ты имеешь в виду? — произнёс он, немного откашлявшись.
Виктор поднимает руку, ладонью обхватывая мое лицо, и большим пальцем поглаживает мою щеку. Он так пристально смотрит мне в глаза.
— Ну… У меня никогда не было мужчины. Я хочу чтобы ты был моим первым. В моей жизни есть только ты.
Ничто и никогда не ощущалось таким правильным.
— Я не смогу остановиться, — предостерегает он. — Это не нужно делать. Ты совсем меня не знаешь. Ты не мой тип, — сказал он низким гортанным шепотом. — Слишком молодая…
Мне вообще все равно, что он этим хочет сказать. Все что я могу, это придвинуться к нему еще ближе. Мы на пороге чего-то, что я никогда не смогу забыть; чего-то, что, я знаю, я буду повторять в своей голове до последнего дня своей жизни.
Он втиснулся между моих ног и прижался ко мне, заставив мой сердечный ритм резко подскочить. Он мог без проблем заставить моё тело реагировать на него.
Он подался бедрами вперед, заставив меня ахнуть и немного выгнуться, потому что ощущение трения было действительно приятным.
— Я не смогу лишить тебя невиновности. И не буду. Я не тот человек который тебе нужен. Мне будет трудно не взять то, что ты мне предлагаешь…
Он собирался наклониться и снова поцеловать меня, как вдруг крик слева от нас и, прилетевший с той же стороны ему в голову предмет, заставили его быстро скатиться с меня.
Посмотрев за его спину я увидела молодую девушку, которая на него сердито смотрела.
— Твою мать, Виктор. Ты думаешь, что делаешь? Ей вообще сколько лет?
В глазах Виктора мгновенно появилось выражение боли и отчаяния.
17
®Виктория
— Кто ты такая? — девушка уперлась руками в стол и наклонилась ближе к моему лицу. — Ещё одна шалава с кем спит Виктор?
— Я не шалава- я попыталась взять себя в руки. Как только пришла эта девушка в его дом, Виктора как будто подменили. Он перестал быть таким нежным и внимательным по отношению ко мне. Я не знала в чем заключается его смена настроения. И я была уверена, что эта девушка мне не нравится.
— Ты не хочешь что-нибудь сказать? Объясни ей? — я повернулась к Виктору требуя ответа. Но он проигнорировал мой вопрос. Я уже немного понимала, когда Виктор не хотел говорить — он не говорил. Возможно у него связь с этой девушкой. Я старалась удержать нейтральное выражение лица, чтобы не показать Виктору, что мои чувства были задеты.
— Значит я права, вы трахаетесь… Блин Виктор, я все понимаю, и смирилась с вашими вкусами и все такое, но блин, это же кухня ты не забывай, что я могу приехать к брату в гости, есть за этим столом, сидеть на том диване. А теперь я только думаю о том, сколько тёлок ты трахал именно на том диване… Боже это мерзко..- девушка посмотрела на меня так как будто возле нее мерзкое чудовище.
Я покраснела, продолжая нервно сидеть за этим столом. То что Виктор не отрицает всего происходящего меня больше всего ранит. На самом деле сколько у него было девушек? И почему у меня с ним ничего нет? Я не так хороша? Или же не такая красивая, как другие?
— С кем я сплю и когда, тебя это не касается. Ты пришла в мой дом в гости дак и будь им. — огрызнулся Виктор.
— Конечно, твоя личная жизнь под запретом. Но ты только посмотри на нее. Сколько ей восемнадцать? Девятнадцать?
— Двадцать два- прерываю я ее.
— Ему двадцать восемь. Ты это понимаешь? Он не мальчик, он мужчина. Взрослый мужчина. Тебе хоть и двадцать два, но жизни ещё не видела.