Выпрашивать еще один час оказывается сложнее, чем сдать все экзамены на поступление. Даже мелкая попыталась встать на мою защиту, сказав:
— Пап, не переживай, Милка вряд ли станет общаться с идиотами. — вот это тоже оказался плохой аргумент. Он тут же размножил число идиотов в голове моего гипертрофированно-ответственного отца. Судя по всему, абсолютно все личности, которых я могу встретить в клубе, стоят на крайне низкой социальной ступени и их жизнеутверждающая миссия на нашей планете — затащить его дочурку в самое пекло порока.
— Пап, не переживай, пожалуйста. — думала, как поступлю в вуз, с вечерними вылазками станет легче, а получается наоборот. — Там будут все мои однокурсницы. Все.
— Ладно, кноп. Но, смотри мне! Сразу набери, если что будет не так. Я подъеду и встречу тебя около входа в этот твой Бирри. — говорит создатель, подозрительно оглядывая мой пуританский наряд, пока я снимаю с крючка в прихожей свою кожаную куртку. Я соглашаюсь и ангельски хлопаю ресницами.
Мои обтягивающие штаны и облегающий белый топ прикрывает оверсайз-рубашка цвета шампанского. Она исчезнет с моего тела сразу же, как только я окажусь на танцполе, но папе об этом знать совершенно необязательно.
*
В Berry мы с Катей и еще несколькими девочками из группы входим с разными надеждами. Подруга откровенно нашептывает нам о своих грандиозных планах по поиску горячего парня, а Лика с Машей ее активно поддерживают. Хихикают и уверяют, что здесь часто тусуются старшекурсники нашего вуза.
И вот этот факт заставляет меня непроизвольно нахмуриться и вполне целенаправленно напрячься.
Мои ожидания относительно сегодняшнего вечера никак не включают в себя адских лошадей, предпочитающих мангу для девочек, и ориентированы исключительно на танцы, которые я обожаю с самого детства.
Этот высокогорный дитя прерий повел себя крайне странно в той злосчастно-популярной аудитории, узнав о моем более раннем знакомстве с его задачами. Вначале я четко уловила в его глазах самые изощренные виды пыток, но оказалось, что с фантазией у него прискорбно туго.
Не придумал ничего лучше, как заваливать меня тонной заданий.
Всю неделю не давал спуску, неожиданно появляясь и пугая, словно вылезал из задницы демона.
А в пятницу его сиятельство «рожден под пронзительной звездой барана» всучил мне в руки распечатки новых задач, которые обещал с особой тщательностью проверить в понедельник, а также: «несказанно расстроиться, найдя ошибки». Даже гримасу состроил.
Да чтоб тебя перекосило, гад.
Кем он вообще себя возомнил?
Наставники помогать должны, а не ухудшать условия учебы студента.
Я всю первую половину субботы потратила на вникание в матанализ, окончательно осознав бесполезность призрачной надежды на профессора, предпочитающего общение с доской, а вторую — на упражнения от мистера извращенца.
Правда должна признать, он умеет подбирать интересные задания.
Но к чему так много?
Легла после двенадцати, а перед глазами «х» с «у» прямо у меня на лбу чертили пентаграммы в честь Ветрова. Пыталась отмахиваться от них, бесполезно.
Может, он таким образом меня клеймит?
Чтобы добавить в свою коллекцию рабов.
Но не выйдет!
Я на такое не подписывалась!
На следующей неделе обязательно все ему выскажу.
Прямо в лицо кину листы с решениями и выскажу.
Да, в собственных фантазиях я крайне отчаянная и строптивая личность. Эдакая математическая женщина-кошка.
При входе в полутемное помещение, заполненное бьющейся ключом энергетикой танцующих, я пытаюсь настроить у себя терминаторские глазные способности по сканированию пространства. Несколько раз нервно обвожу взглядом помещение, но извращенного наставника, к счастью, нигде не замечаю.
Стас, наш однокурсник и староста, встречает нас около бара и провожает к столу, за которым уже сидит большая часть нашей группы. Ребята заказывают нам коктейли и перед моим носом опускается клубничный Мохито. Я не отношу его к смертным порокам, которые перечисляла папе во время клятвы дочери, а потому с удовольствием чокаюсь вместе с остальными и тянусь к трубочке губами.
Через некоторое время девочки — и почему я все еще надеюсь, что они однажды угомонятся? — начинают кидать в меня реплики по поводу моего гадски-красивого наставника, приправляя их восторженным вздохами. Как и всю неделю в вузе, они пытаются получить от меня некие тайные знания — то о его увлечениях, то о размере ноги, список любимых продуктов имеет все шансы приравнять меня к Робин Гуду.