- Это я, Аслан! Убери сковороду, если она у тебя в руках.
Ууууф…
Горячая волна сходит вниз. Мурашечная, от самой макушки до пят. На миг я даже подумала, что описалась. Проверяю ладошкой. Спасибо всевышнему, вещички на мне остались сухими.
- Что там произошло?!
Аслан гремит в комнате, матерится.
- Ты что-то ищешь?
- Да. Свечи.
- Ты уже находил их. На полке! - подсказываю.
- Да. Точно.
- И…
- Что и?!
- Кто там? Что случилось?!
- Ничего. Случайно забрел кто-то…
- А что произошло? Вы дрались? Почему он замолчал? Кто он такой?
- Не знаю! - рявкает. - Хочу узнать! Ясно, что ничего хорошего он не замышлял. Иначе бы не крался ночью и не вынюхивал здесь ничего.
Аслан выходит, я выбегаю следом.
- Какого ты выперлась?
- Вдруг это кто-то из людей моего дяди?!
Мужчина на земле не двигается, лежит в самой неудобной позе.
- Он что… мертв?
- Нет, я его просто на время отключил. Очнется позднее.
- Выглядит, как мертвый. Был такой странный хруст.
- Просто посмотри на его лицо и скажи, знаешь ли его.
Огонек свечи ползет вверх. Меня сковывает странным оцепенением.
Потому что человек, лежащий на земле, мертв.
Супруг просто свернул ему шею, как петуху.
Я понимаю, что Аслан врет мне. Может быть, из благих побуждений? Чтобы не напугать?
Огонек пляшет выше и освещает лицо мертвеца.
- Знаю, - отворачиваюсь и брезгливо вытираю ладони о себя, хотя даже не притронулась к этому человеку. - Это Юсиф, он с Нижней улицы, один из сошек дяди. Очень плохой человек. Анашист! Гнилой, жалкий, гнусный, двуличный червяк!
- Сколько слов. А конкретнее?
- Ничего.
- Ты же не просто так на него взъелась?
- Просто так. Слышала.
- Врать мужу нехорошо. Говори, в чем дело!
- Ни в чем! Просто как-то Умар перебирал с вином, и я случайно попалась ему на глаза. Умар начал болтать, грозил, что выдаст меня замуж, как только стукнет восемнадцать! Потом смеялся, что я не заслуживаю хорошего мужа, что мне нужно подобрать мерзавца, вроде Юсифа! Мне кажется, Юсиф как-то это подслушал или слуги слухи распустили! Потому что позднее, когда дядя не видел, этот гадкий червь пялился на меня неподобающе.
- Если он такой мерзкий, гнусный и двуличный, что он делал в доме твоего дяди?
- Гнусные дела для гнусных людишек. Выполнял самую грязную и низкую работу, на которую другие мужчины не соглашались. Долги выбивал с вдов или старух. Такое не поощряется даже среди людей Джафарова. Это не человек, это мусор! Настоящая гниль! Закопай его как можно дальше!
- С чего мне его закапывать? Очнется, я ему ноги сломаю, пусть уползает обратно в город.
- Можешь не принимать в расчет мои страхи. Он уже мертв. Я не дура и знаю, как выглядят мертвецы.
Аслан посмотрел на меня затяжным взглядом, в глубине темных глаз промелькнуло что-то вроде сочувствия.
- Откуда?
- Что?
- Откуда ты все это знаешь?
- Просто знаю. Я жила в доме Джафарова. Если тебе это ни о чем не говорит, значит, ты больший глупец, чем я! - выпаливаю неосторожно. - То есть не глупец. Вряд ли ты в курсе, потому что живешь отшельником и явно не болтаешь, не слушаешь, что говорят другие люди.
- Ловко вывернулась! - усмехается Аслан.
Я замираю, не разозлится ли он после моих слов. Но муж тяжело вздыхает.
- Тогда принеси мою одежду. Потом ты вернешься в дом и будешь ждать моего возвращения. Я все сделаю сам. Ты ничего не видела и ничего не слышала.