Щеки начали пылать. На этот раз от стыда.
Гермиона вздохнула и подняла голову, чтобы посмотреть на неподвижные черные лоскуты, спускающиеся сверху и выгибающиеся наружу вдоль ее живота, и вновь наклонила ее. Ей хотелось, чтобы это испытание поскорее закончилось.
Десять минут. Десять минут — и потом она соберет всю оставшуюся гордость и убежит.
Она закрыла глаза, чтобы попытаться сосредоточиться на чем-то другом, не зная, как избавиться от охватившего ее смущения, когда услышала тихое поскрипывание открывающейся двери. Глаза резко распахнулись. Это была дверь в другую комнату? Здесь кто-то был? Или это просто звуки заведения, просачивающиеся через стену?
На ее немые вопросы отвечает звук. Шаги. Кто-то вошел.
В кожаных ботинках, а не в кроссовках, уверенной, расслабленной походкой. Он, должно быть, один из постоянных посетителей, если ему так комфортно. Это хорошо. Администратор на стойке регистрации сказала, что у постоянных клиентов были хорошие отзывы от девушек, которые бывали с ними. Да и вряд ли они попытались бы нарушить какое-то правило. Тем не менее, она не могла себе представить, что человек, который регулярно посещает «Дыру славы», будет носить кожаную обувь.
Все ее тело снова напряглось. Теперь от нервов. Когда никто не приходил, было унизительно. Но почему-то появление человека в комнате пугало. Она заставила себя успокоиться, прижимая руку к груди и прерывисто вдыхая. Другой рукой Гермиона нащупала сумку, убеждаясь, что ее аварийный портключ все еще в пределах досягаемости. Она в любой момент может вытащить ноги из стремян, пнуть его в пах и исчезнуть с портключом. Ей просто нужно не забыть просунуть их обратно в отверстие, прежде чем активировать его, чтобы маггл не увидел ничего, что не поддается объяснению. Гермиона сделала еще один тяжёлый вдох и напомнила себе с какой целью здесь находится. Ради удовольствия. И у нее нет никаких причин предполагать злой умысел со стороны этого незнакомца. Она попыталась расслабиться.
— Привет, — он здоровается, и она вздрагивает при звуке мужского голоса. Надеется, что он не заметит напряжения в мышцах ее ног. Шаги становятся громче, адреналин заполняет вены.
Глубоко дышать трудно из-за кляпа с шариком, но Гермиона старается. Она сосредотачивается на ощущениях покалывания в животе от противозачаточного заклинания, кожи стремян на лодыжках и мягкой скамьи под спиной. Она сможет это преодолеть. И ей понравится, черт возьми.
Вдруг она чувствует появившуюся будто из ниоткуда теплую руку на ноге, чуть ниже места, где ее лодыжка соприкасается с кожей стремени. Она перемещается ниже к колену и обратно вверх, нежно лаская голень.
— Впервые? — тепло спрашивает он, пока Гермиона пытается успокоиться.
На мгновение воцаряется тишина, пока он ждет ее ответа, а затем, кажется, вспоминает, что его не будет. Мужчина прочищает горло:
— Ах да. Ты же не будешь говорить. Я предпочитаю разговаривать со своими партнершами, но ничего страшного.
Наступает еще одна пауза, на этот раз немного неловкая, поскольку он, видимо, обдумывает, как поступить дальше. Гермиона наполовину надеется, что он настолько недоволен ее молчанием, что развернется и уйдет, но оставшаяся часть возбуждается от длительных поглаживаний по икре.
— Несмотря на это, — продолжает он, — я хотел бы иметь какой-то способ общения с тобой, помимо останавливающих трех постукиваний. Возможно, ты могла бы стучать один раз, чтобы сказать «да», и два раза, чтобы сообщить «нет», если что-то не нравится. Тебя это устроит?
Гермиона кивает, прежде чем осознает, что он этого не увидит, и торопливо стучит один раз по деревянной стене рядом.