Гермиона было потянулась к платиновой челке, чтобы стряхнуть острые снежинки, а после поцеловать в уголок губ — так она будила его по утрам, и он всегда улыбался, не раскрывая век, прижимал резким движением к постели и утыкался носом в шею, вдыхая ее аромат, — но ее рука так и не коснулась светлых прядей. Зато она отчетливо различила коварную надменность в светлом графитовом взоре, направленном теперь уже поверх ее головы, прежде чем ее грубо сгребли в охапку, отрывая от земли и взметая с каменной кладки под ногами ворох звезд и охровых листочков. Гермиона в ужасе вскрикнула, царапая пальцами сильные мужские руки, пережавшие ей дыхательные пути.
— Все такая же непокорная и нетактильная. Жизнь тебя совсем не меняет в лучшую сторону, — раздался мурлычущий голос рядом с ее ухом.
Гермиона стрельнула испепеляющим взглядом в неприкрыто смеющегося Малфоя, сделавшего шаг назад от ее бурных попыток вырваться из крепкого захвата, после чего, больно ущипнув своего противника, вывернулась и молниеносно обернулась, тыча пальцем и шипя лавой в карем взоре.
— А ты все такой же придурок, Теодор Нотт!
— Ауч, — он прижал ладонь, покрытую татуировкой шипов розы, к сердцу. — Я, вообще-то, скучал.
Гермиона замерла, утихомирив свой гнев. Вдруг ее губы дрогнули, Тео и правда стоял перед ней, почти такой же бледный, как Драко, словно усыпанный мелкой звездной пыльцой, но смотрящий на нее открыто, как и всегда, готовый вывернуть все чувства и эмоции наружу, не желающий что-либо скрывать. На самом деле, дружба почти как любовь: стоит привязаться — и риск горести велик. Гермиона допустила эту уничтожающую ее ошибку.
— Я тоже… — она дернула аккуратными бровями, вдруг почувствовав укол иголкой прямо в сердце, и, недолго думая, кинулась в уже распростертые объятия Нотта. Он ей улыбался. Почти так же, как при их последней встрече, разве что с его губ не капала кровь.
Она зажмурилась, вдыхая терпкий аромат. Сколько бессонных ночей Гермиона провела после его смерти, снова и снова собираясь ему о чем-то рассказать, а после вспоминала, что Тео больше нет, что он уже никогда не приободрит ее и не даст глупый совет по поводу отношений с Драко?
На секунду она зажмурилась, сильнее прижимаясь к Нотту. Все, что сейчас происходило, было похоже на сон, и больше всего она этого и боялась — что через несколько минут зазвонит будильник и она проснется в еще более холодной постели, чем кожа друзей в загробном мире.
— Нотти, полегче. Не забывай, где должны быть твоих клешни, а то я могу начать ревновать…
Гермиона широко улыбнулась, утыкаясь носом в плечо друга, заслышав саркастичные нотки в голосе Малфоя. Он наверняка скрестил руки на груди и вскинул одну бровь в привычной манере.
— Боюсь, боюсь, боюсь, — наигранно-испуганно пролепетал Тео, отрывая ладони от талии Грейнджер и задерживая их в воздухе.
Она блуждающим взглядом прошлась по круглой площади, пока не наткнулась на развязно идущего в их сторону парня, на лице которого красовалась угловатая косая улыбка Чеширского кота.
— Какая честь, мисс Гермиона Грейнджер, — Блейз Забини собственной персоной театрально-постановочно поклонился и, не прерывая зрительного контакта, коснулся губами тыльной стороны ее ладони. — А тебе, Тео, и правда пора свои распущенные руки убрать обратно.
— Так это же она продолжает меня обнимать. Видать, мои объятья слаще, — Нотт многозначительно покосился на Малфоя, игриво дернув бровями.
— Дурак, — Гермиона оттолкнула его, закатив карие глаза.
— Не могу не согласиться с Грейнджер, — Блейз подошел ближе и по-свойски приобнял ее.
— Солидарен, — Драко встал с другой стороны от нее, параллельно сбрасывая руку Забини с хрупких плеч Гермионы.
Тео страдальчески вздохнул, стряхивая снежинки с кудрявых волос.