— Я узнала о беременности только через несколько недель после этой фотосессии, — объяснила Нарцисса. — А потом, в июне, родился твой отец.
Вернув внимание фотографии с отцом, Лира не смогла сдержать улыбки. Нарцисса держала на руках шестимесячного Драко, а позади неё стояли Люциус и Абраксас, глядя на малолетнего наследника. И Лира улыбнулась, потому что впервые после смерти жены прадедушка на фотографии улыбался. Глаза счастливо сверкали, а сам он любяще разглядывал внука.
— Он улыбается, — прошептала она.
— И на каждой последующей фотографии, — произнесла Нарцисса, не нуждаясь в объяснении, про кого конкретно говорила Лира.
На следующих открытках Драко заметно рос и взрослел, а Абраксас улыбался и, видимо, был рад своему присутствию на семейном фото. На изображении, где Драко было лет девять-десять, Абраксаса уже не было.
— Это за год до начала учёбы Драко в Хогвартсе, — объяснила Нарцисса. — Абраксас умер за несколько месяцев до Рождества. Драко очень грустил — он обожал дедушку.
— Печально, — отозвалась Лира.
— И правда, — согласилась Нарцисса. — А вот здесь твой отец уже учился в Хогвартсе. На паре фотографий его нет — Драко тогда решил праздновать в школе.
Лира пробежалась взглядом по фотографиям, усмехаясь при виде маленького мальчика с озорной ухмылкой. Она видела, как он взрослеет: становится выше, перестаёт использовать гель для волос и становится больше похожим на того Драко, который её отец.
— А после на фотографиях появляется и твоя мама.
Нарцисса показала Лире ещё парочку фото без Гермионы, а затем протянула открытки, где той всего лишь двадцать, но она уже стала членом семьи Малфоев.
— Мама и папа такие счастливые.
Хотя на ум не приходил ни один момент из их жизни, когда они были бы несчастливы. Родители иногда ссорились, но любовь всегда была сильнее, поэтому они быстро мирились.
— Они всегда счастливы, — с улыбкой подметила Нарцисса.
После двух таких фотографий, с ними появился и Скорпиус. Беременность Гермионы запечатлеть не удалось, потому что брат Лиры родился в ноябре. Вот так вот неожиданно и просто на одной из фотографий на руках Гермионы появился смешной малыш, слюнявящий свой кулачок, а все присутствующие, казалось, начали улыбаться ещё шире.
— Скорпиус любил повыделываться.
Лира рассмеялась, рассматривая фотографии, на которых центром внимания всегда был Скорпиус: то на ёлку упадёт, то попрыгает перед камерой, то лица всем закроет своими машущими ручками.
— Он всегда любил попозировать на камеру, — подхватила смех Нарцисса. У неё был целый альбом с фотографиями своего внука.
Скорпиус перетянул на себя одеяло даже на фотографии, где Гермиона была беременна Лирой. Но она только лишь рассмеялась при виде пятилетнего брата, гладящего и целующего живот мамы.
— Он часто так делал, — рассказывала Нарцисса. — Половину беременности разговаривал с тобой.