- Я кончаю строго по расписанию, как "Восточный Экспресс", промурлыкал Бобровский, откровенно заглядывая в вырез ее кофточки.
- Ой, кто бы говорил.
Зазвонил телефон, и секретарша, подняв трубку, глянула на Ивана.
- Не знаю, освободился ли он. Сейчас посмотрю…
Бобровский прошептал ей в ухо: "Узнай, кто спрашивает".
- Что-то не видно его поблизости… Вы не могли бы представиться? Силакова?
Иван спрыгнул со стола и закивал головой, показывая пальцем на параллельный аппарат.
- Слушаю, Бобровский.
- Ванька, привет! Я наконец-то сняла дом! Тот самый, в Архангельском.
- А-а… поздравляю, - озабоченно ответил он.
- Ты что такой унылый? Что у тебя случилось?
Иван устроился в кресле поудобнее, закурил и заговорил еще более печально:
- Да так… ничего. Думаю вот, подождать, пока уволят, или самому написать, "по собственному"?
- Вот те раз! У тебя же так хорошо все шло.
- Ну, старуха, знаешь… Шло, шло, а потом как встало! Интриги. Им же все время рейтинг поднимать надо. Погоня за дешевой сенсацией.
- Подожди, Вань! Ты знаешь, ты приезжай. Все расскажешь. И заодно поможешь. Мне как раз нужна твоя помощь. Твоя грубая физическая сила.
- А что такое? - удивился Бобровский.
- Ванька, так я же сегодня переезжаю в этот дом! А ты бы мне помог сумки снести. Ванечка, помоги, а? В Архангельское съездим. Наш новый дом посмотришь. А по дороге расскажешь все. Может, что-нибудь придумаем.
- Да? А Саши что, нету?
- Нет, он в Питере.
- Что ты говоришь? В Питере?
- Да.
"Все уже в Питере, а я тут торчу!" - подумал Бобровский. Его охватила досада при мысли о том, что вместо работы над блистательным репортажем с места происшествия он сидит тут в Москве, смотрит на соблазнительные коленки секретарши - о, да она не в колготках, а в чулках! - и нанимается в грузчики к деревенской красотке, жене криминального авторитета… Стоп!
То, что Нина Силакова была женой криминального авторитета - это была мимолетная фантазия. Бобровский знал, что Саша работает в каком-то фонде ветеранов. Да все эти фонды часто оказывались замешанными в какую-нибудь темную историю. Но почему-то Ивану никогда и в голову не приходило, что Нина и Саша, его старинные приятели, могут быть связаны с криминалом… "Саша. Вот кто может быть моим новым информатором, - подумал Иван. - К нему подкатимся через супругу. Самый надежный подход. Так-так, уже теплее".
- А когда Саша вернется, Нина?
- Не знаю… А что? Почему ты все это спрашиваешь?
- А он не будет ревновать? Все-таки таскать сумки - это как бы супружеские обязанности.
- Дурак. Ты едешь или нет?
- Я не еду, я лечу!
Он действительно добрался до Марьина как на крыльях. Таксист попался толковый, обошел все пробки, словно Марадона. Иван даже почти не торговался с ним, и заплатил всего на десятку меньше, чем требовал извозчик.
Он взлетел на площадку, позвонил и увидел за открытой дверью Нину и еще какую-то красотку-малолетку.
- Грузчика из Быстроупака вызывали? Чай пить не будем, там попьем. Это кто, что за дитя природы? Здорово, дитя. Я прогрессивный журналист Бобровский, а ты кто?
Девчушка залилась краской, и Нина осадила Ивана:
- Это Варя, но ты к ней не приставай. Побереги свои силы вот для этих чемоданчиков.
Она отвела волосы со лба, оглядывая квартиру.
- Так, ладно. Дайте мне собраться с мыслями… Это я взяла, зубные щетки взяла, жидкость для посуды взяла… вроде бы все взяла. Теперь с тобой разберемся. - Она повернулась к Варе, подвела ее к столу и что-то черкнула на странице календаря. - Это - мой мобильный. Это - телефон Макса, фотографа. Сейчас поедешь к нему, он тебя отснимет. Вот ключи. До поступления поживешь у меня. Нечего ментов баловать, у них и так морды кирпича просят.
Бобровский, уже стоя на пороге с двумя чемоданами, оглянулся:
- Что это, старуха, ты такие серьезные заявления делаешь?
- Ты знаешь, теперь на вокзале, оказывается, переночевать нельзя, чтобы под мента не лечь.
- Почему? Я - могу. А кто не может?