— Так ты говоришь, — спросил Курво, глядя прямо в глаза, — вам нужна помощь кузнеца?
И Тэльмиэль ответила просто:
— Да.
Он что-то неразборчиво пробормотал себе под нос, однако руки ее по-прежнему не отпустил.
~
Долго ждать его не пришлось.
На следующий же день, едва Тэльмиэль позавтракала и уселась за стол, чтобы закончить чертеж, а родители отправились навестить сына, на дорожке, что вела в их сад, показался Курво.
Она как раз рассматривала завитки узора и размышляла о том, что впервые за много дней ее не мучает тоска и есть силы заниматься подобными делами, когда с улицы вдруг донесся крик:
— Эй, хозяева! Есть кто дома?
Это был голос Курво. Не дожидаясь ответа, он толкнул калитку и прошел в сад.
Тэльмиэль вздрогнула. Торопливо оглядела себя, зачесала за ухо выбившуюся из прически прядь и поспешно сбежала вниз.
— Привет! — улыбнулся Куруфинвэ, завидев хозяйку.
— Привет. Какими судьбами?
Куруфинвэ покачал головой и хмыкнул.
— Пришел помочь. Как обещал.
— А ты?..
Тэльмиэль растерялась. Вчера на празднике она говорила о работе для кузнеца, это правда, но она думала, что он только поможет им найти такового. Ей и в голову не могло прийти, что кузнец — он сам.
Тем временем Куруфинвэ с деланным безразличием пожал плечами и подтвердил:
— Ну да. А ты не знала?
Тэльмиэль моргнула, приходя в себя.
— Если честно — нет. Хотя могла бы и догадаться, с твоим-то именем. Но сейчас мои родители ушли.
— А это может нам помешать? — спросил он и приподнял брови. В глазах его появилось ехидство. — Просто покажи мне дом. Что нужно сделать?
Тэльмиэль глубоко вздохнула и приглашающе повела рукой.
— Пожалуйста, проходи. Рада видеть тебя в своем доме.
Теперь, когда речь зашла о деле, которое он знал и любил, он совершенно преобразился. Тэльмиэль не могла поверить своим глазам и в то же время не могла насмотреться. Это не был уже надменный принц, каким предстал он в первые дни, это был мастер. Tano. Он был собран, сосредоточен, деловит. Он осматривал дом, все замечая, предлагал изменения, если считал их нужными. Задавал вопросы, на которые Тэльмиэль не всегда могла дать ответ, но Куруфинвэ ни разу не рассердился.
— Это твоя работа? — спросил он, рассматривая чертеж в кабинете.
— Да, моя, — подтвердила Тэльмэ.
— Ты умеешь вырезать по дереву?
— Немного. Приходилось помогать отцу.
— Очень красиво, — похвалил Куруфинвэ, и Тэльмиэль невольно опустила глаза.
— Спасибо.
Он подсчитывал, измерял, для удобства засучив рукава рубашки, и Тэльмиэль оставалось лишь следовать за ним, время от времени указывая, чего именно им не хватает. Но зачастую даже такая помощь не требовалась.
— Ты не представляешь, как обидно было потерять ножи, — рассказывала она, поднимаясь за ним на второй этаж. — А с ними и молоток. Отец даже крючки для одежды не может сделать — нечем.
— Все будет — и крючки, и задвижки на ставни, — рассеянно бросил Курво, распахивая ближайшую дверь. — Сколько у вас окон?
— У нас всего, — начала она было, но осеклась, натолкнувшись на его ехидный взгляд. — Ох.
На всех свободных поверхностях — на кресле, стульях, даже на спинке кровати — висели платья.
— Прости, — повинилась Тэльмиэль, ощутив укол стыда. — Я просто не решила еще, как быть со шкафом.
— А что с ним не так?
Курво, не дожидаясь приглашения, прошел в комнату и распахнул дверцы. Шкаф оказался разделен внутри на два отсека, и в каждом из них располагались полки.