Выбравшись на свободу, хозяин ноги еще раз оглушительно чихнул и, втянув голову в плечи, виновато произнес:
— Простите, я не нарочно. Дверь перепутал, а оно вот…
Взволнованный господин Горст примчался почти мгновенно и подтвердил, что все и впрямь вышло не нарочно:
— Мы же лестницу вашу как раз ремонтировать собрались. Материалы подносим. А этот дурачок, вместо того чтобы доски у дверей оставить, внутрь решил сложить. Вот и доскладывался… — он горестно посмотрел на лежащий ничком шкаф, припорошенный белым налетом пол кабинета, а потом на своего работника, который после этого стал выглядеть еще более виноватым. — Но вы не переживайте, господин ректор, мы прямо сейчас и начнем! К вечеру управимся, и шкафчик ваш на место вернем в целости и сохранности.
Данмар вздохнул и посмотрел на меня с сожалением.
— Придется остаться здесь. Иди, дорогая, отдохни. Я сам за всем присмотрю.
Я хотела было заявить, что тоже останусь, но тут подумала, что не стоит упускать возможность сделать кое-что очень важное, и покинула кабинет.
Оглядев пустую приемную, я сжала пальцами коммуникатор-солнышко и произнесла: «Рудис Лук, зайдите в приемную ректора». И принялась ждать. Я не знала, подействует ли, вдруг так можно вызывать лишь сотрудников.
Я уже почти уверилась, что ничего не вышло, когда дверь приоткрылась, и в приемную осторожно заглянул мой рыжеволосый приятель. Завидев меня, он расслабился, на лице появилась улыбка.
— Уф, никак не могу привыкнуть к переменам. Обычно мое появление здесь кончалось карцером, — добавил он смущенно.
— Ой, прости, не подумала, — я почувствовала себя неловко.
— Да ладно, брось. Ты чего звала-то? Случилось что? — вид у Рудиса сделался беспокойным.
— Да нет, просто спросить кое-что хочу, а по-другому с тобой не связаться. Чаю хочешь? С шоколадкой?
Друг отказываться не стал.
Мы устроились на лавке для посетителей, и я принялась выспрашивать его о Ядисе.
История о пропавших пакетах Рудиса не удивила.
— Да, это в его стиле. Он вообще все слышит, все видит и все на ус мотает. Он был осведомителем у прежней ректорши, обо всем ей доносил. А Фуфина и вовсе с ним не расставалась. Ходили слухи, что она в него влюблена, но, мне кажется, она боялась, как бы он ее не потеснил, поэтому и держала его так близко. Неужели ректор Гри его не уволил?
— Увы, нет, — вздохнула я. — Этот паршивец Ядис, как весенний клещ, впился намертво.
Рудис кивнул.
— Да, это тоже на него похоже. Кстати, ты ведь получила жука? — спросил он, взяв кусочек шоколада. Я невольно улыбнулась. — Ага, значит, получила.
— А может, ты и меня научишь такие штуки делать? — спросила я.
Рудис поперхнулся, затем посмотрел на дверь, ведущую в кабинет ректора.
— Я бы научил, конечно, но боюсь, что мне лорд Гри голову потом оторвет за самодеятельность. Его и так напрягает наше с тобой знакомство. Кстати, а где он?
— Там, — я указала на кабинет.
Рудис закашлялся.
— Предупреждать надо, — просипел он. — Знаешь, Ада, за столько лет ты ни капельки не изменилась — все также любишь рисковать. Помнишь тот случай с крысой…
Договорить он не успел — дверь кабинета открылась, и мой дорогой супруг, завидев нас, застыл на пороге. Даже рот приоткрыл — хотел что-то сказать, да видно из головы вылетело.
— Добрый день, ректор Гри, — произнес Рудис, вскакивая. — Я уже ухожу, не волнуйтесь.
— Не спешите, — «отморозился» Данмар. Глянул на тарелочку с шоколадом и добавил: — Там, кажется, еще печенье было… Ада, дорогая, сделай и мне чаю, пожалуйста.
А когда я протянула ему наполненную чашку, он, вместо того чтобы уйти, уселся вместе с нами на лавку.
— Скажите мне, адепт Лук, как вела себя сова в мое отсутствие? Что-нибудь интересное было?