Северус молчал. Видимо рассказ задел в нем, что-то личное. Он плыл сейчас на волнах своей памяти, в задумчивости разглядывая рубиновую жидкость в своем бокале.
— Расскажи мне о вас с Лили, — тихо попросила Нат. Абсолютно не настаивая, так как понимала, что эта тема болезненная для него.
Он оторвался от созерцания того, как свет преломляясь в хрустальных гранях бокала наполнял напиток светом, заставляя его переливаться от темно-пурпурного, до золотисто -рубинового.
— Что ты хочешь услышать? — словно устало спросил он.
— Я знаю, Пол не нравится тебе, потому, что ты думаешь, что между нами было, а может быть и остается что-то кроме дружбы. Я не могу тебя винить за это. Но ты знаешь главное, он дорог мне, и для тебя этого достаточно, чтобы ты нашел в себе силы помогать ему. Так же и Лили. Господин Камоэнс был более чем красноречив на ее счет. И все же за всеми этими горькими строками кроется что-то большее чем даже любовь. Я не думаю, что между вами что-то было, она была и остается для тебя больше чем возлюбленная. Но у меня складывается устойчивое впечатление, что ты не смерть ее оплакиваешь. Ты сгораешь в огне своей вины перед ней. Может быть, если ты поделишься со мной, я возьму половину себе, и твоя ноша станет легче?
— Как-то ты сказала, что каждый должен нести свой крест сам.
Северус сделал глоток и наконец поставил бокал на стол. Нат выжидающе смотрела на него. Она знала, что этот разговор так же необходим для него. Он просто не решался начать. Словно боялся показаться ей слабым.
— Мы познакомились, когда нам обоим было по десять. Ее семья жила неподалеку. Мы часто виделись. Почти сразу подружились. Она так же, как и я, была волшебницей. Это по-настоящему сблизило нас. Однако, когда мы приехали в Хогвартс, наши пути разошлись. Она попала на Гриффиндор, я на Слизерин. Знаешь, факультет привносит свои изменения в твою жизнь, хочешь ты этого или нет. Новые друзья, новые интересы. Конечно мы общались, но прежней близости уже не было. Лишь встретив тебя, я понял природу своей любви к ней. Она словно хранила частичку моей души. Ту, что не была запятнана неисправимыми ошибками, лживыми обетами и прочей грязью. Словно она напоминала мне, что я есть. И что в моей душе еще теплится свет.
Нат протянула через стол руку и накрыла его ладонь. Она хотела, чтобы Северус чувствовал ее поддержку.
— А потом Он убил ее. И не осталось ничего, словно весь мир погрузился во тьму. Единственным оправданием моего существования была лишь моя месть, — голос его стал жестким и холодным.
Лишь встретившись с ним глазами, Нат почувствовала, как воспоминания начинают ослаблять свою хватку, и он начинает успокаиваться.
— Месть — это страшная вещь. Она выжигает душу, порабощает волю. Ослепляет, подчиняя себе жизнь. Оставляя после себя лишь выжженную пустыню.
Она и раньше догадывалась обо всем, что он только что рассказал ей. Но ей было важно, чтобы он сам услышал себя.
— Поэтому такая преданность Дамблдору? — спросила она.
— Я дал слово, — коротко ответил Северус.
— Раз, два и двойной агент готов, — Нат словно разговаривала с собой, повторив еле слышно свои собственные слова. — Но, ты охраняешь ее сына. И я так понимаю по просьбе директора. Зачем? Кроме того, что он избранный?
— Я думаю, что он крестраж, который Темный лорд создал случайно. В ту ночь… — Северус замолчал.
И она видела насколько живы в его памяти эти воспоминания.
— Крестраж? Насколько я понимаю крестраж, это вместилище части души?
— Именно, — подтвердил Снейп.
— То есть Лорд создал крестраж расколов свою душу?
— Точно, — Северус был немногословен.
Она понимала почему. Скорее всего разговор зашел на территорию, ограниченную лишь узким кругом избранных, если не только двоих. Но Нат не собиралась просто так позволить Северусу съехать с темы.
— Нат, эта информация не для чужих ушей. Я не могу обсуждать ее с тобой, — пытался выкрутиться Северус из щекотливой ситуации.
— Я знаю, но ты можешь мне все-таки рассказать об этих самых крестражах. Я поясню свою мысль чуть позже. Но уверяю тебя это не праздное любопытство. Кажется, я знаю, что предложить Лорду.
Северус смотрел на нее со смесью любопытства и настороженности.
— На сколько я знаю, он создал семь крестражей. Два из которых Альбус уже уничтожил, — все же продолжил Снейп.