Парень отпил из своего картонного стаканчика, будто намекавшего на то, что он здесь временно. Будь они чуть более суеверными, ну, или как Заимокуза, можно было бы сказать, что уход Хачимана был предрешён судьбой, а стаканчик — знак для тех, кто способен видеть. Но нет, это был просто стаканчик.
— В общем, я пришёл попрощаться. Не сказать, что наше общение задалось с самого начала, но со временем я почти перестал чувствовать, что мне здесь не рады, — парень высказал то, что лежало у него на сердце.
— Хикки! Мы тебе всегда рады!
— Спасибо, Юигахама, ты всегда была доброй. Не всегда справедливой, — не смог не припомнить тот случай Хачиман. — Но доброй.
По щекам расчувствовавшейся Юигахамы потекли слезинки. Плачет даже в такой ситуации? Он же ей на самом деле безразличен. Из неё бы получилась неплохая плакальщица на похоронах. Усилием воли Хачиман отогнал от себя эти несправедливые по отношению к Юигахаме мысли, навеянные паранойей человека, которого долгое время отвергали.
— Ну, если вам больше нечего сказать, я пойду, — Хачиман достал уже написанное заявление и подтолкнул его к Юкиношите.
— Думаю, ты заслужил право иногда заходить сюда, — спокойно произнесла Юкиношита.
— Спасибо за предложение. Всем пока.