Он развел ее ноги, поднимая юбку на уровень талии, и притянул к себе, впиваясь в нее страстным собственническим поцелуем, на который она с удовольствием ответила. Провел руками вверх по талии, поднимаясь к груди, и резким движением расстегнул рубашку, пуговицы которой полетели вниз, звонкой россыпью отскакивая от пола. Крепкие мужские руки горячими прикосновениями изучали ее тело, вожделенно спускаясь все ниже и ниже. Эрвин опустился к ее бедрам и, подцепив зубами резинку чулка, стянул его вниз. После чего сделал тоже самое и с другой ногой. Рошель откинулась на стол за галстук, притягивая мужчину к себе, и обвила его талию ногами, плотно прижимаясь к нему. Облизала его шею, покрывая поцелуями, невольно оставляя на своем командующем следы, что наутро проявятся в виде засосов, и закрыла глаза, откидываясь назад. Эрвин быстрым движением расстегнул штаны, в которых было уже невероятно тесно, отодвинул в сторону ее кружевное белье и вошел, вызывая исступленный стон.
— Быстрее, — прошептала Рошель, подаваясь бедрами ему навстречу.
Мужчина обхватил ее, прижимая к столу, и нарастил темп, проникая глубже и жестче.
— Тише, — выдохнул Эрвин, закрывая ей рот поцелуем.
Одной рукой мужчина сжимал ей грудь, а другой параллельно массировал клитор. В какой-то момент Рошель почувствовала нарастающее тепло внизу живота, что вот-вот разольется горячим фейерверком чувств. Ее дыхание участилось, становясь рваным и поверхностным, и девушка вздрогнула, зажимая его между своих бедер, впиваясь ногтями в спину.
— А-а-ах, Эрвин, — простонала она, а по телу пробежала сладкая дрожь.
Мужчина сделал еще несколько властных движений и навис сверху, растворяясь в удовольствии.
— Это мой первый оргазм за двести пятьдесят лет, — улыбнулась Рошель, — Спасибо, командор.
— А сколько тебе всего? — переведя дыхание, спросил Смит.
— Двести семьдесят пять, — прошептала она.
— Значит, двадцать пять твой осознанный возраст, — он провел рукой по ее щеке.
— Выходит, что так, — она нахмурила брови, — Предпочитаешь постарше?
— Предпочитаю не иметь проблем, — пояснил он.
— Со мной проблем не будет, — улыбнулась брюнетка.
Рошель слезла со стола, опуская юбку и заправляя в нее порванную блузу.
— В таком случае можешь остаться у меня, — предложил блондин.
— Доброй ночи, Эрвин, — она коснулась его шеи, разглядывая оставленные на ней следы, и покинула кабинет.
Рошель залезла в теплую ванную, с каждой минутой все глубже погружаясь в навязчивые мысли о капитане. Почему она вообще думала о нем? И почему ей было так плохо от этого? Девушка испытывала презрение и злость на него. Чертов Аккерман! Как он посмел с ней так обойтись? Выгнать ее, графиню! Променять на какую-то человеческую девку.
— Петра Рал, — усмехнулась она, — Ну и что он в ней нашел?
Аккерман лежал в своей кровати, ворочаясь уже который час без возможности уснуть, потому что в мыслях было какое-то непрерывное беспокойство. Он никогда не разрешал женщинам оставаться в своей постели, предпочитая спать в одиночестве. Да и не было желания никого оставлять у себя. Леви не хотел с кем-либо сближаться и привязываться. Драм в его жизни хватало и без этого.
Вновь перевернувшись на другой бок, перед глазами в очередной раз появилась навязчивая картина прижатой к стене кровопийцы, упирающейся в него своей роскошной грудью, и отлетевшая с рубашки пуговица. Ее пухлые губы и влажный язык, нагло проникающий к нему в рот, ее манящие бедра. Черта с два Рошель была совершенно не в его вкусе. Так, спрашивается, какого хера он все время о ней думал? И думала ли так же она о нем? Думала ли она о нем, когда шла трахаться со Смитом? Аккерман знал, что она так поступит. Это было слишком предсказуемо и слишком в ее стиле. Ну конечно, ведь гордость ее совершенства была задета. Наверняка графиня не привыкла к отказам. Даже не нужно быть с ней связанным, чтобы понять это. Настолько все было очевидно.