Он тонет в них.
Они как омут, в который хочется окунуться с головой. В них хочется теряться, захлёбываться и никогда не всплывать на поверхность.
«Она не леди» — напоминает себе Малфой, когда Гермиона делает от него шаг назад, но вот она шагает вновь, он опускает руку ей на локоть, аккуратно уводит от своего плеча и тянет за тонкую ткань молочного цвета у кончиков её пальцев. А затем отбрасывает перчатку в сторону так, словно та ничего не значит.
Она и не значит.
Прикоснуться к её тёплым рукам всё равно, что просидеть зимнюю ночь у камина с книгой в руках, вкусить самого изысканного вина на ужине с семьёй, выйти ранним летним утром на балкон и вдохнуть полной грудью. Это то волшебство, которое не имеет с настоящей магией ничего общего, и именно оно заставляет кончики пальцев буквально искриться.
Ему кажется, что всё, что он знал до этого,— пустое и бесполезное. До этого момента было неважно ровным счетом ничего, а теперь важна лишь она. И этого достаточно.
Драко видит и страх, и предвкушение в глубине её зрачков, но она не отступает. Следит за тем, как он чертит линию вниз по её предплечью, и ровный строй крохотных мурашек вторит его касаниям, поднимаясь выше, вдоль по руке. Гермиона греет его щёку тёплой ладонью и аккуратно перемещает ту обратно на своё место — на его сильное плечо.
Однако Малфой не останавливается.
Он проводит пальцами по открытому месту возле её шеи, откинув пряди мягких волос в сторону, и снова забывает обо всём на свете. Но когда ему в очередной раз приходится отстраниться от мисс Грейнджер, глотнуть холодного воздуха без неё, — его сердце протестует и намеревается разорваться на несколько частей.
Если люди говорят, что их любимый человек — их вторая половинка, то не потому, что изначально были не целыми. А потому, что женщины крадут половину мужского сердца и уносят с собой, всегда напоминая о том, что кому-то эта часть уже принадлежит. И в то мгновение, когда ты встаешь с ней рядом, дышишь с ней одним воздухом, вместе, — вот тогда все пазлы складываются воедино.
Драко задаёт вопросы. Один за другим, избегая разговоров о её семье или деньгах, почему-то ему это интересно в последнюю очередь. Гермиона смеётся куда-то ему в плечо, когда он спрашивает о любимом вине или времени года. И всё, что узнаёт, кажется ему необычайно важным. Ведь она знает о нём куда больше. Малфой зовёт это нечестным, и Грейнджер снова смеётся. Этот звук проникает ему глубоко под кожу, отдаётся внутри новым чувством. Ранее неизвестным.
Они танцуют ещё две маленьких жизни, проживая их ярко, незабываемо, и мысль, что эта девушка необыкновенна, укореняется в сознании Драко. Он не встречал никого прекраснее, во всех смыслах.
Гермиона умна, это заметно по тому, как она размышляет, отвечая на его вопросы. Она знает себе цену. Краснеет, что выдаёт её смущение от танца перед другими людьми и близости. Однако движется великолепно, как фея, порхающая с цветка на цветок — элегантно и нежно.
Драко кружит её в последний раз, стараясь придумать хоть единый предлог, чтобы попросить её остаться, когда замечает на лестнице со второго этажа знакомую фигуру. Взгляд цепляется за тёмные волосы и яркое белоснежное платье, а руки по-прежнему держат мисс Грейнджер, но видит он, увы, только разочарованный взгляд Астории. Чувствует, что поступает неправильно по отношению к ней, а сам неосознанно притягивает Гермиону ближе.
Астория спускается медленно, шёлк юбки струится за ней по ступенькам, мать горделиво ступает следом, и музыка останавливается в этот самый момент. Драко замирает с девушкой в руках, глядя на предназначенную ему невесту, а затем опускает взгляд и видит, как выражение лица Гермионы стремительно искажает нечто болезненное. Он чувствует себя так, словно предал её, и она, наверное, ощущает то же самое.
Малфой, будучи не в силах произнести ни слова, делает поклон совершенно машинально, притягивает её руку к себе, чтобы оставить невесомый поцелуй, но она всё равно выглядит жутко обиженной и оскорблённой, и он может понять почему. Гермиона торопливо приседает в реверансе и, мимолётно взглянув на Асторию, чуть ли не со слезами на глазах исчезает из поля зрения Драко так быстро, что ему становится дурно. Из уважения к семье Гринграсс он подавляет желание броситься за ней и объясниться. Хотя до конца и не понимает, что именно будет говорить.
Он встречает Асторию, одетую в почти свадебное платье, улыбается и приветствует, но взгляд у девушки уже поник. Сколько же в ней всё-таки мудрости, раз она понимает в чём дело. Возможно, чувствует его желание уйти, поэтому обменивается с ним лишь несколькими словами: спрашивает, как он проводит вечер, и уходит поговорить к сестре.
И Малфой срывается с места.