У меня перехватывает дыхание.
И у меня большие проблемы.
***
— Хочешь остановиться и выпить кофе или ещё что-нибудь? — спрашивает Нокс, когда мы забираемся на заднее сиденье внедорожника. Он придвигается ближе, не оставляя мне личного пространства, и устраивается на кожаном сиденье так, чтобы смотреть прямо на меня.
Папарацци всё ещё снаружи. Они фотографировали, пока мы шли к автомобилю, но у Джорджа хорошо получалось не подпускать их ко мне. В глазах до сих пор рябит от вспышек фотокамер. Скорее всего, папарацци попытаются сделать снимок нас внутри автомобиля.
— Не думаю, что кофе в полночь — хорошая идея, — отвечаю я.
Лицо Нокса омрачается.
— Это правда.
Поездка проходит тихо, разве что радио негромко играет в передней части автомобиля.
— Как насчёт фильма? Мы можем посмотреть что-нибудь у меня дома. У меня есть доступ ко всем фильмам, даже к тем, которые ещё не вышли в прокат.
Я притворно зеваю.
— Я немного устала. День был долгим.
Во-первых, я выпила три бокала шампанского; во-вторых, его слова, сказанные во время ужина, всё ещё крутятся у меня в голове; и, наконец, я не могу перестать пялиться на него в этой кожаной куртке. Не знаю, в чьей постели я завершу сегодняшний день, если вернусь обратно к нему домой.
Поэтому, мой план состоит в том, чтобы избегать всех ситуаций, в которых может быть скинута одежда и произойти секс.
Я медленно делаю глубокий вдох, когда Нокс опускает руку моё обнажённое бедро рядом с подолом платья. И начинает пальцами отбивать медленный музыкальный ритм.
— Ты уверена? — шепчет он. Я прикусываю губу и киваю. — Знаешь, если мы займемся сексом, это не покажет твою не профессиональность.
— Не соглашусь. Конфликт интересов, приятель.
Это не только не профессионально, но ещё и осложнит мою работу. Да и подобного рода идеи никогда не заканчиваются хорошо.
— Единственный конфликт прямо сейчас происходит между моим каменным членом и, уверен, твоими насквозь мокрыми трусиками. — Я вздрагиваю, когда он начинает гладить мою обнажённую кожу. — Я хочу поцеловать тебя, Либби. Я хочу сделать больше, чем просто целовать тебя. Ты даже не представляешь. После съёмок я не могу перестать думать о тебе.
— Ты пьян.
Всё это говорит алкоголь в его организме.
— Я совсем не пьян. Я выпил бокал шампанского и поверь мне, солнышко, я чувствую себя абсолютно трезвым. Ты тоже хочешь меня. Я вижу, как ты смотришь на меня. Это взаимное чувство.
Я громко выдыхаю.
— Очевидно, что меня влечёт к тебе, но это не значит, что я хочу с тобой переспать. Мы не можем пересекать эту линию, и мы оба это знаем.
— Тогда что ты хочешь сделать со мной? — Он делает паузу. — Или ещё лучше, что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой? — Он медленно скользит рукой вверх, двигаясь под моё платье. — Это?
Я чувствую, что начинают потеть. Кто-то включил отопление? Я быстро отвожу глаза, чтобы посмотреть, обращают ли Уиллис или Джордж на нас внимание. Оба смотрят вперёд, занимаются своими делами или делают такой вид.
Я раздвигаю ноги сильнее, даже не задумываясь Моё тело жаждет этого, жаждет его. Мой здравый смысл борется с этим, но, очевидно, проигрывает.
Нокс продвигается дальше.
— Это приглашение? Ты хочешь, чтобы я поиграл с тобой, Либби? — спрашивает он. Я никогда не слышала, чтобы его голос звучал настолько серьёзно. Я выпрямляюсь, внутренняя борьба, которую я веду сама с собой, всё ещё продолжается. — Я ничего не стану делать, пока ты не скажешь, что хочешь этого. Откажи мне, и я уберу руку. Если скажешь «да», я буду ласкать тебя, пока ты не кончишь.
— Да, — короткое слово слетает с моих губ.
Нокс быстро отодвигает мои трусики в сторону и входит в меня пальцем. Его рот приближается к моему уху.
— Такая влажная. Так и знал.
Мой рот раскрывается, всё вокруг расплывается, когда мужчина вводит ещё один палец, двигая ими вперёд и назад.
— Нам... нам не следует этого делать, — тихо бормочу я.
Мои действия не соответствуют моим словам, потому что я медленно раскачиваю бёдра навстречу движениям Нокса. Чёрт! Он двигает пальцами, словно играет на гитаре, уделяя мне всё своё внимание.