Когда капитан полиции зашёл в палату, его взгляд мгновенно метнулся к ее лицу. Лив прежде не замечала у него такого выражения тревоги и облегчения одновременно.
— Привет, — он нерешительно замер в изножье кровати.
Она слабо улыбнулась:
— Привет.
Джефф едва заметно выдохнул, его плечи опустились.
— Помнишь меня?
Лив нахмурилась. До сих пор ей никто не объяснил, что с ней произошло, и этот вопрос вселил тревогу.
— Да, — она медленно кивнула. — Ты — худший мужчина в моей жизни, я тебя отлично помню.
— Супер, — он широко улыбнулся, сел на край ее кровати. Его темные волосы были привычно растрепаны, под глазами залегли тени, а в щетине Лив вдруг заметила проклюнувшееся серебро. Он выглядел уставшим. И потерянным.
Она машинально протянула к нему руку, он сжал ее ладонь теплыми пальцами, и Лив мгновенно почувствовала себя лучше.
— Ты должен рассказать, что со мной произошло.
Джефф хмыкнул:
— Вы посмотрите, не успела выйти из комы, а уже командует.
— Кома? — она вздрогнула. Полицейский посерьезнел.
— Два с половиной месяца.
Она рефлекторно сжала его пальцы. Он рассеянно погладил тыльную сторону ее ладони в ответ. С минуту они молчали. Потом Джефф выдохнул.
— Ладно. Слушай. Но предупреждаю: у меня теперь есть пожизненное право называть твои сраные экспедиции сраными.
О том, что Лив без сознания попала в больницу Кайенны, Джефф узнал почти сразу. Перевезти ее в Америку, найти бригаду врачей, специализирующихся на коматозных состояниях, договориться о содержании в медицинском центре в Лос-Анджелесе — это должно было быть очень непросто, но ни о каких сложностях Джефф не упоминал, рассказывая обо всём, как о само собой разумеющемся.
Ее состояние было стабильным, однако, без подвижек. Приборы, показывающие сердечную и мозговую активность, работали так, будто Лив проживала нормальную, более чем активную жизнь.
— Вероятно, тебе снились очень яркие сны, — хмыкнул он, глядя на ее ладонь в своей руке и аккуратно проводя пальцем по костяшкам.
Лив попыталась вспомнить хоть что-то. В голове крутилось слово «Рагнарёк», но она понятия не имела, откуда оно там взялось.
— А что с моим заказом, ты не знаешь?
Он нахмурился.
— Я знаю, что тебя нашли в пещере. Одну. При тебе были только личные вещи.
Лив прикусила губу, мучительно размышляя. Она помнила мальчика проводника, помнила шкатулку… Но так смутно, будто это было в прошлой жизни. Образы ускользали от сознания, в голове начинало шуметь.
— Тебе надо отдохнуть, — Джефф, похоже, заметил ее состояние.
— Нет, я…
— Лив, у тебя закрываются глаза.
Он отпустил ее ладонь и поднялся.
Лив чувствовала ужасную слабость, все на что ее хватило, это отчаянный взгляд и почти умоляющий шепот:
— Не уходи.
Он замер. На его лице читалось замешательство.
— Пожалуйста. Еще немного. Просто побудь со мной?
Она вдруг поняла, что готова заплакать. Это, конечно, слабость, болезнь, черт знает что еще. Но если он сейчас уйдет, это будет слишком.
— Ладно.
Она облегченно улыбнулась, отодвигаясь от края кровати.
Он сел рядом, облокотился на изголовье постели. Лив поерзала, устраиваясь удобнее, потянув за руку, заставила его сползти чуть ниже… И мгновенно уснула, уткнувшись носом куда-то ему в ребра. Сквозь сон она чувствовала тепло его тела, запах табака и кофе, и как он медленно гладит ее по голове, слегка зарываясь пальцами в волосы.
***
— Не смей.