Девушка вздохнула и пошла прочь. Не то обида, не то злость терзали душу. Она ехала ради встречи с Тилике, а по итогу получила вот это. Девушка заняла верхнюю койку и, посмотрев последний раз на Луизу, закрыла глаза.
Но, встав на следующее утро, она пишет ему письмо:
«Тилике, я знаю, что ты потерял меня. Со мной все хорошо, я работаю медсестрой в Польше. Нас только привезли из Германии в какой-то лагерь, который тут недавно построили и ничего не объяснили. Буду ждать ответа от тебя».
***
Получив и прочитав письмо, парень смог спокойно выдохнуть. Последние дни выдавались напряжёнными. Читая, он понимает, куда ее отправили. Он срочно бежит со всех ног к Йенсу, спрашивая, когда они снова поедут в Польшу. Ему не терпится забрать ее оттуда, чтобы она не успела погрязнуть в этом.
Йенс отвечает, что в ближайшие время они поедут завоевывать обледенелую Россию.
========== Часть 7 ==========
Лето 1941
Чем ближе они становились к России, тем больше подрагивали руки у парня, который смотрел в прицел. В танке стояла небывалая тишина. Никто и слова не решался сказать. Их так неожиданно оповестили об этой операции, и так быстро снарядили, что никто даже и подумать ничего не успел.
Тилике ничего не знал о России, как и все остальные. Они могли только гадать и представлять себе, что же их ждет. И какие они, русские? Многие солдаты высшего ранга, которым довелось побывать в России, говорили, что это странные, ни на кого не похожие люди, живущие душой, а не головой. Что язык у них тоже душевный, и ни один переводчик мира порой не может перевести то, что они говорят. А как живут эти люди, лучше вообще не смотреть. И если начать понимать Россию головой, можно сойти с ума.
Лето — прекрасное время года, парень любит его больше остальных. Он любит поля — наблюдать, как трава раскачивается на ветру, а закатное солнце клонится к горизонту. Вот и сейчас, вечером, подъезжая к границе СССР и Польши, он наблюдает такую же картину.
— Да… испортим мы им тут красоту, — Альфред всю дорогу отпускал шуточки и пытался выучить новые слова, и под конец дороги все уже молились, чтобы это закончилось. Мало того, что Альфред действительно ужасно выговаривает их, едва не по слогам, так еще и его голос, севший из-за недавней простуды, похож скорее на карканье.
— Пожалуйста, Альфред, не насилуй нас этим языком. И перестань бурчать себе под нос. У меня складывается впечатление, что ты нас материшь или проклинаешь, — сказал Эрих, и был прав, а Йенс ухмыльнулся тому, что хоть кто-то это сказал.
— В любом случае, готовимся к бою. Не ждите, что он будет очень простым. Все помнят свои задачи? —обращается ко всем Йенс.
Все закивали.
— И я надеюсь, что на этот раз обойдётся без пропаданий. Я к тебе обращаюсь, Эрих, — произнес Йенс. Эрих послушно опустил голову со словами: «так точно». Ему было стыдно за тот случай, и он еще несколько раз приходил извиняться перед Тилике после происшествия. Однако, неделю спустя все забыли и стали дальше наслаждаться отдыхом и развлечениями во Франции.
— Скоро будем на месте, всем занять свои позиции согласно плану! — из наушников послышался приказ, и все поняли, что настал час.
— Всем приготовиться, — скомандовал Йенс, команда оживилась и заняла свои места. — Удачного нам боя, господа!
И бой начался. Танки шли как по линейке, один за другим, и действовали четко по плану. Они не давали противнику ни единого шанса не то что на победу — силы были не равны — но даже на отступление. Уничтожали на месте, четко продвигаясь вперед.