Грейнджер слышала свисты со стороны слизеринцев:
— Проучи эту грязнокровку, Драко.
Пэнси. Ее писклявый голосок трудно было с кем-то перепутать.
Как же Гермиона терпеть не могла это слово. Особенно когда напоминание о нем болезненным воспоминанием жгло руку.
Ее смутил факт, что Малфой совершенно не реагировал на ее слова. Обычно он их поддерживал, а тут даже не обернул головы в их сторону.
— Начинайте же! — профессор Норис хлопнула в ладоши, заставляя Гермиону злиться сильнее.
— Ты что-то лепетала там про джентельмена? — спросил Драко, привлекая ее внимание и кончиком палочки касаясь своего подбородка. — Так вот, Грейнджер, я не он. Петрификус Тоталус!
— Протего! — тут же парировала ведьма, среагировав моментально. — Я всегда знала, Малфой, кто ты. Остолбеней!
— Протего! Кто же я, Грейнджер? — блондин так же резво реагировал на ее атаки. — Эверте Статум!
— Протего максима! Ты самовлюбленный эгоистичный кретин.
Малфой фыркнул и, подняв палочку, произнес:
— Сектумсемпра!
— Протего максима! — Гермиона отпрыгнула от луча, который грозился рассечь ее бок. — Малфой, ты рехнулся?
Столь серьезное заклинание в обычном школьном классе заставило ее выбиться из колеи, но благо у Гермионы была хорошая реакция, выработанная в страшных боях. Казалось, все вокруг затаили дыхание.
— Неужели заучка стушевалась? — ехидная улыбка Малфоя заставила ее испытывать гнев каждой клеточкой своего тела.
— Вердимилиус! — зеленый поток пролетел в миллиметре от головы парня, который вовремя увернулся, удивленно вскинув брови. — Жаль не тот зеленый огонек, — съехидничала Гермиона, подражая Малфою, на что уголки его губ еле заметно приподнялись.
— Брось, Грейнджер, у тебя духу не хватит даже прошептать Непростительное. Экспульсо!
— Протего! — Гермиона вовремя отпрыгнула, когда позади раздался взрыв. — Верно, Малфой, ведь на такое духу хватает только у подобных тебе. Титилландо!
— Протего, — казалось, юноша даже не напрягался, парируя заклинания. — Каких, Грейнджер?
Она видела, что Малфой злился не на шутку. Но ведь они всегда говорили друг другу гадости. Отчего сейчас эти гадости стали иметь значение?
Она хотела ответить. Хотела сказать, таких Пожирателей, как ты. Но слова застряли в горле, заставляя девушку стоять словно парализованную.
Она не может назвать его таким. Ведь он не такой.
Ты же знаешь, Грейнджер, почему он поставил метку. Знаешь, как все было.
А Малфой сделал шаг вперед, прожигая ее острым взглядом.
— Что, Грейнджер, язык проглотила?
Серый холодный океан встретился с горячим морем шоколада. Схлестнулся. Заставил обоих шагнуть вперед.
Нападай. Выпусти гнев.
Костяшки обоих побелели от того, как сильно они сжимали свои палочки. Они тяжело дышали, не отрывая взгляда. Никто не хотел проиграть.
Пока неожиданно что-то не щелкнуло внутри, и гнев не вырвался наружу.
Опасные заклинания терялись в кругу, блокируемые его чарами.
Слизеринцы и гриффиндорцы заворожено смотрели на схватку двух поистине сильных волшебников. Лучи разных цветов вылетали из палочек, создавая взрывы или теряясь в барьерном «протего».
Уже сложно было понять, кто нападает, а кто защищается. Все смешалось.