Гермиона убирает руки от лица и встает с места, хватая со спинки кресла свое красное полотенце. На негнущихся ногах она идет в ванную и включает в кабинке воду. Сбросив мокрую насквозь футболку и нижнее белье, Гермиона заходит внутрь и подставляет лицо холодным струям воды.
Она не обращает внимания на собственную дрожь, не замечает холода. Вода смывает ее кошмары, вода смывает ее слезы, вода лечит. Спустя пять минут у нее уже зуб на зуб не попадает и ей приходится выйти.
Гермиона прикладывает к лицу полотенце и затем смотрит на свое отражение в зеркале. Лицо слегка опухло от слез, под глазами залегли круги от бессонной ночи, все тело в красных пятнах от того, что она стояла под ледяной водой так долго.
Грейнджер вздергивает подбородок.
— Это просто сон, — кивает она сама себе. — Не первый и не последний, но…
Она вздыхает, утирая еще одну слезу.
— Сон.
Гермиона берет себя в руки, собирается с мыслями, согревается посредством небольшого комплекса упражнений и одевается. Она понятия не имеет, сколько времени, да ей и плевать, если быть честным.
Она надевает светлое летнее платье с открытой спиной и завязывает на шее сзади бант. Сделав легкий макияж и снова воспользовавшись духами под зеркалом в ванной, она кивает сама себе и выходит из комнаты. Хорошо, что багаж пришел к ней через два дня, она до последнего боялась, что придется проходить весь месяц в джинсовых шортах и топике.
Как бы то ни было, несмотря на то, что гардероб теперь был при ней в полном объеме и все откровенные наряды соответственно, хозяин дома игнорирует ее уже пятый день, не поддаваясь ни на какие уловки.
Первый вечер в Италии она забывает примерно с того момента, как уединяется с тем итальянцем, который не говорит по-английски, а после помнит лишь момент, когда просыпается утром.
На второй день Люциус повел их на какую-то экскурсию, и они с Драко оба маялись от похмелья в дикую жару, обливаясь потом и потребляя огромное количество жидкости. Малфой старший словно нарочно вел их по солнцепеку, чтобы поиздеваться.
— Нихрена не помню, Грейнджер, — скулит Драко, когда отец отходит от них подальше. — Что было?
— Ты танцевал с горячими итальянцами ночь напролет, — не упускает возможности поиздеваться Грейнджер.
— Мать твою, — закатывает он глаза, закрывая лицо ладонями.
— Не беспокойся, — снисходительно произносит она, — все, что происходит в Италии, остается в Италии.
Драко стонет, закинув голову назад.
— Мы хоть переспали? — с надеждой спрашивает он.
— Ммм, — Гермиона задумчиво стучит пальцем по подбородку.
Глаза Драко лезут на лоб почти моментально.
— Разумеется, нет, Малфой, — выплевывает она. — Что за глупости вообще?
Одна новость очаровательней другой.
Малфой снова быстро успокаивается, потому что он наверняка хотя бы попытался, и в очередной раз предпринимает попытки выжить в жару на этой экскурсии. Хорошо, хоть Грейнджер рядом. Хорошо. И сегодня, и завтра, и в последующие дни.
Всю неделю они проводят вместе, Малфой пытается добиться расположения лучшей подруги в романтическом ключе по-прежнему безуспешно, Люциус наслаждается отпуском за всех вместе, наверное, а Грейнджер…
Грейнджер только сильнее распаляется и злится, использует свои рычаги обаятельности, но все без толку. Девушке кажется, что найти расположение Северуса ей удастся лишь в том случае, если они будут при тесном контакте вдали от дома.
Сегодня есть подобие такой возможности.
Гермиона нажимает на кнопку и, не отрываясь, наблюдает за тем, как в чашку льется горячий кофе. Только он ее сейчас и спасет. Она постукивает пальцами по столешнице, безучастно глядя в одну точку.
— Надеюсь, этот кофе для меня, Грейнджер, — появляется на кухне Малфой младший.
Гермиона оборачивается. Вот так выглядит человек, который хорошо спит по ночам без тревожащих душу сновидений.
— Размечтался, — фыркает она.
В следующее мгновение Драко уже берет чашку из кофемашины и делает большой глоток.
— Малфой! — рычит она.
— Сделаешь еще, Грейнджер, — бросает он и, открыв дверь, выходит на улицу.