И, тем не менее, он произнес.
— Я тебе верил. Я тебя любил. А ты оказалась жадной потаскухой. Сейчас же собирай свое дерьмо и проваливай нахрен из моего дома!
Он ушел. За ним хлопнула входная дверь. А меня словно пырнули ножом в спину.
Захлёбываясь уже неконтролируемым потоком слез, я опустила на пол в немом крике, зажав голову. Как же было больно. Словно из меня вырывали все-все внутренности. Меня резали без ножа.
Господи, как же больно. Невероятно. Так, как не было еще никогда за все гребаные 28 лет!
Через несколько минут моей спины коснулись чьи-то руки. Это был Джек. Он заставил меня встать. Хотел успокоить, но я не дала. Не подпустила его к себе. Было слишком больно. Я оттолкнула человека, который искренне хотел помочь.
Через полчаса меня уже не было. На своей машине я гнала прочь от этого дома, борясь с рыданиями, криками. Испытывая неимоверную боль, которую не могла описать словами. Никак. Сбегая. От любимого мужчины, который поверил кому-то, но не мне. Я даже не смогла ему ничего сказать. А если бы и сказал — он не поверил. Ему тщательно промыли мозги.
Дышать не хотелось. Не хотелось жить. Я гнала по шоссе с невероятной скоростью. А потом меня вдруг пронзила боль. Рвотный порыв рвался наружу. И я съехала на обочину.
Меня вырвало.
Малыш. Я забыла о нем. Даже не сказала. Господи.
— Прости, маленький, прости, — шептала, обнимая свой живот. Вокруг никого не было. Я присела где-то на каменном блоке.
Слезы полились рекой. Я кричала, содрогалась от рыданий. Было так больно. И плохо.
***
В тот вечер моя жизнь опять поделилась на до и после.
Я остановилась в каком-то мотеле на пару дней. Идти было некуда. С друзьями я точно была не в состоянии контактировать. Поэтому решила спрятаться там. А через несколько дней мне на почту пришло письмо из лондонского суда. Повестка.
Крис подал документы на развод.
На этом кончилась наша история любви. Я поняла, что надеяться не на что. Он больше не любил. И не собирался останавливаться. Но я почему-то продолжала верить. Думала, что все можно будет поменять, исправить.
Зря. Я была просто идиоткой.
И в итоге потеряла то совсем немного, что заставляло верить…
========== Часть 4 ==========
Прошло 2 года
— Rockabye, don’t bother cry
Angels surround you, just dry eye — допела севшим, почти надломленным голосом, практически теряя контроль.
«Терпи, Чарли, терпи.» — говорила себе.
Подняв вверх руку, сжимавшую микрофон, опустила голову и на несколько секунд скрыла за копной волос лицо. И щеки, по которым скатились две одинокие слезинки. А затем, снова натягивая улыбку до ушей, крикнула:
— Спасибо, Бостон.
Публика зааплодировала, завизжала и под их гул я убегала со сцены. Не уходила — именно бежала. По пути сталкивалась с членами команды, которые произносили какие-то поздравления, хвалили. Но я их не слушала. Мне нужно было уйти, скрыться, спрятаться. Взять все под контроль.
Залетев в гримерку, захлопнула дверь, заперла ее на замок и кинулась к столу. Обшарила каждый угол, сумку. Мне нужно было выпить. Хотя бы глоток. Один глоток. Но ничего не было.
— Черт. Черт, черт, черт, черт, черт!