— Тогда начни жить, — выдохнула она. — Найди кого-нибудь другого, с кем ты будешь развлекаться. — Если бы он это сделал, она бы убила его.
— Ты моя. — Кэт удивленно моргнула, увидев перед своим носом острые резцы. — Позволь этому ублюдку нечто большее нежели погладить твою щеку, и я срежу…
— Мясо с его костей? — однажды ей придется научиться держать рот на замке. — Это устарело, Грэм. Тебе действительно нужно выучить что-то новое.
Ее когти согнулись на его плечах, полностью вопреки ее желанию, но его бедра снова сдвинулись, вдавливая материал джинсов на шелк ее трусиков, который в свою очередь наткнулся на ее раздутый клитор. И это было чертовски хорошо.
— Это сгодится для чего-то нового? Давай посмотрим, что это с тобой сделает, — выдавил Ги, но не гневно. Полоски отступали, когда он опустил голову, его губы двигались к голой плоти, обнаженной под тонкими лямками ее топа с бахромой.
Он не целовал ее плоть. Не кусал. Он сделал что-то среднее. Прямо над тяжелой веной, пульсирующей в ее шее, его зубы сжались, покачались над ней как раз перед тем, как его язык набросился на раскаленную плоть.
— Боже мой. Просто убей меня сейчас, — хныкнула она, когда молниеносные следы изысканных ощущений мчались от ее шеи к эрогенным зонам, которые она не знала, что у нее есть. Все они объединились, чтобы создать одну горячую боль между ее бедрами, когда почувствовала, как горячая влага льется из ее тела.
Это было серьезной проблемой. Проблемой огромного масштаба, потому что это была слабость, и Грэм всегда использовал любую обнаруженную им слабость.
— Убить тебя? — прорычал он, его губы двигались вдоль линии ее шеи, когда она обнаружила, что не в силах ничего сделать, кроме как наклонить голову в сторону и дать ему доступ. — Твое убийство не стоит на повестке дня, котенок. А вот трахать — да.
Почему ее матка сжималась от такого внезапного удовольствия от угрозы, что у нее перехватило дыхание?
В его заявлении не было ничего романтического. Это была чистая жажда, чистый голод.
— Не очень хорошая идея, — выдохнула она, хотя ее ресницы сомкнулись, и она выгнулась ближе, ощущение его губ на ключице, сорвали с ее губ непроизвольный стон.
— Плевать.
Одна рука переместилась к ее затылку, и на следующем вдохе это был кусок разорванного материала, летящего на пол.
Он сорвал с нее рубашку?
Кэт посмотрела на него, не зная, была ли она возмущена или полностью возбуждена.
Его взгляд упал на ее грудь, янтарный цвет его глаз потемнел при виде опухших изгибов, даже прикрытых чувствительным хлопковым лифчиком, который она носила.
— Я видел кружево и шелк в твоих ящиках. — От яркого взгляда, который он бросил на нее, ее губы от удивления раздвинулись. — Почему ты не носишь их?
— Ты когда-нибудь пробовал бегать или сражаться в кружевном лифчике? — резко выдохнула она. — Он не очень прочный.
— Надень кружево, и я дам тебе бой, — проговорил он. — Я убью ради тебя, чтобы увидеть тебя в этом.
Его рука поднялась, один коготь выскользнул, прежде чем он скользнул под материал между ее грудями и разрезал его на части, откидывая чашечки в сторону, чтобы смотреть на обнаженную плоть.
— Грэм, это безумие, — прошептала она.
— Как ты и сказала, я сумасшедший, — рассеянно ответил он, коснувшись щекой набухшего холмика. — Зачем мне притворяться здравомыслящим теперь?
Его дыхание доносилось до ее соска, легкая ласка нагретого воздуха едва не вырвала у нее хныканье.
— Ты пожалеешь об этом позже, — заверила она его. — Ты знаешь, как злишься, когда сожалеешь о чем-то.
Кэт определенно пожалеет об этом. Уже жалеет. И все же ее голова откинулась назад, спина выгнулась, а пальцы скользили по его волосам, чтобы удержать его возле себя, когда его губы обхватили твердую пику соска.
Крик вырвался у нее, когда губы Грэма окружили нежный кончик, втянув его в рот и сося его твердыми вздохами. Его язык хлестал по соску, пощекотал, лизал. Острые зубы сжимали измученный комочек. Продолжая пытку, он потер сосок своим языком, скользя по нему. Ласки опаляли грудь таким удовольствием, что она изгибалась против Грэма, потираясь об твердую эрекцию, отчаянно пытаясь ослабить пульсирующую потребность, растущую между ее бедрами.