4
— Барбадос! Везет! — сказала Мэй, услышав новости. — Есть место в багаже для лучшей подруги?
Я закрыла шкафчик и улыбнулась.
— Конечно! Не знаю, пройдешь ли ты проверку.
— О чем ты? — Мэй изобразила обиду. — Я же не стану лишним грузом?
Я окинула Мэй взглядом. Она была худой, как лоза, с длинными черными прямыми волосами и пронизывающим карими глазами.
— Нет, ты скорее опасное оружие, — сказала я.
— Тут ты права, — сказала она и заняла стойку кунг-фу. — Мой брат учил меня опасным движениям Вин-чунь. Ты знала, что Вин-чунь создала женщина? По легенде настоятельница храма шаолинь по имени Нг Муи научила свою ученицу Йим Вин-чунь, чтобы защищаться от нежеланного внимания.
— Нет, — ответила я. — Не знала… — но слова Мэй вызвали мутное воспоминание о храме в горах и монахах в желто-оранжевом одеянии, но я отогнала его. Еще выдумка моего активного воображения. Я посмотрела на подругу. — С каких пор тебя интересует история?
Хоть родители Мэй были известными археологами, она не разделяла их страсть к античности. Меня же история восхищала, и доктор Ларссон считал, что мой глубокий интерес к истории мог объяснить разную природу и детали моих Проблесков.
— О, я в этом не заинтересована, — признала Мэй. — Но после произошедшего… — она помедлила и неловко продолжила, — с тобой я решила вступить клуб кунг-фу, куда ходит Ли. Наш сифу учит истории и философии Вин-чунь, не только техникам. Но, если честно, я просто хочу знать, как отбиваться от парней.
Она била воздух ладонью, а я огляделась на шкафчики. Поток учеников двигался мимо. Кроме пары странных взглядов на Мэй, никто нее обращал на нас внимания.
— Ага, — сказала я. — У нас проблемы с ними.
Мэй пожала плечами.
— Мы не виноваты, если у них нет вкуса, да? — она взяла портфель и повесила на плечо. — Пойдем на обед?
Я кивнула и пошла за ней по коридору. Мы завернули за угол и врезались в группу девочек, идущих в другую сторону. Среди них было веснушчатое лицо Анны. Я не видела ее и не говорила с ней с возвращения, решила, что она избегала меня. Я робко улыбнулась, но она проигнорировала меня.
— Осторожно, это Подросток-террорист! — заявила девочка с короткими волосами и гвоздиком в носу. Она драматично выставила руки, удерживая их.
— Ты жалкая, Лоцца, — парировала Мэй. — Почему ты не можешь от нас отвалить? Или у тебя мозг застрял в петле?
Лоцца скривилась.
— Фу, защищаешь убийцу? Осторожнее, а то она и тебя погубит!
Девочки засмеялись, включая Анну, и мои щеки вспыхнули. Я знала, что не должна была расстраиваться, но клички Лоццы резко напоминали о том, что я пыталась забыть. Воспоминания полились, непрошенные… Попытка похищения Дамиеном… Дамиен стреляет в невинного зеваку… его погоня за мной и Фениксом по рынку на белом фургоне… водитель врезается в людей, пытаясь переехать нас…
Я вдруг задыхалась. Сердце колотилось. Ладони задрожали, насмешливый хохот девочек звенел в ушах. У меня не было панической атаки неделями, но я узнала признаки. Эмоции бушевали в разуме, страх и тревога погони вернулись — полиция решила, что фургон был частью атаки террористов, и связала меня со случаем, газеты сначала сочувствовали мне, а потом повернулись против меня, когда выяснилось, что я убежала с Фениксом по своей воле, и заголовки типа «Подростки-террористы» и «Убийца на рынке» на первых страницах были с моей фотографией и другими подозреваемыми.
— Дженна никого не убивала, — яростно сказала Мэй, пока я пыталась подавить хаос в мыслях.
— Ага, но ее парень убил, — отметила Анна. Она посмотрела на Лоццу как щенок, ищущий одобрения. — Потому его выслали.
— У Феникса не было выбора. Он спасал мою жизнь! — выпалила я, не могла больше молчать.