Лоррейн лишь на два года старше меня, а все тяготы жизни уже отпечатались в ее глазах, из-за чего девушка казалась намного старше. Я ничего не знала о ее жизни, но точно могла сказать, что она набросилась на меня из-за страха.
Кто знает? Может, она меня не любила из-за того, как я говорила, смотрела, одевалась и вела себя. Я была образованной, уверенной. Этих двух качеств она не имела. Иногда и этого достаточно, чтобы тебя невзлюбили. Была я плохим преподавателем для Лоррейн? Возможно. Но я еще не готова сдаваться.
— У каждого свои трудности, Лоррейн, — произнесла я спокойно и осторожно с теплой ноткой в голосе, надеясь, что она заметила мое снисходительное отношение к ней. — Уборщики в старшей школе, где я работаю, постоянно пашут, надрываются, чтобы дочиста выдраить унитазы после учеников. — Я поморщила нос. — Я даже не хочу думать, что можно увидеть в мальчишечьих туалетах. Но я также вкалываю, обучая тех же самых детей — планирую уроки, разгребаю кучу домашки, которая занимает все свободные вечера и выходные, трачу собственные деньги на школьные средства, потому что сама школа, кажется, всегда ограничена в бюджете, и я также планирую уроки этих занятий и учу всех забесплатно. Я знаю, каково это — напряженно работать. Конечно, это — не физически утомительно, как уборка, но умственно тоже истощает.
Я сделала шаг в ее сторону.
— Ты привыкла к физическому тяжелому труду, Лоррейн. А все это, — я указала на доску, — за гранью твоего понимания. Я прекрасно это осознаю. Но это то, почему я здесь. Я здесь, чтобы научить тебя читать и писать, дать тебе возможность устроиться на работу, которую ты действительно хочешь, и ты бы не была здесь, если бы хотела остаться уборщицей. Хотя, с другой стороны, я догадываюсь, что и для этой работы тебе нужно чтение и письмо. Заявления для заполнения, контрольные списки посещаемости, которые нужно читать… — Я увидела, как ее губа задергалась и вернулась к сути. — Я тебе не нравлюсь, ладно, я могу отвалить. Мне не надо, чтобы ты меня любила. Мне надо, чтобы ты понимала, что я здесь не для того, чтобы унизить тебя или смутить. Я здесь, чтобы обучать тебя. Тебе нужно лишь только любить себя, чтобы поверить в то, что ты действительно заслуживаешь большего в жизни.
И тут тишина накрыла нас с головой.
Медленно ее напряженные плечи стали опускаться, возвращаясь от кончиков ушей в обычное положение.
— Ты постараешься? — не сдавалась я.
Лоррейн сглотнула и вяло кивнула мне.
— Я увижу тебя на следующих занятиях?
— Аха.
Я вдохнула, почувствовав, как таяло напряжение.
— Если тебе нужно потренироваться или посидеть со мной один на один, то просто скажи мне об этом. Здесь нет никого, кто бы желал твоей неудачи. Вы все в одной лодке. И они это понимают, даже если ты думаешь обратное.
— Акей. О'кей. — Она закатила глаза и развернулась, чтобы уйти. — Ни парьтесь.
Хорошо, ну, иногда, это походило на уроки английского в старшей школе.
Я улыбнулась, собрала вещи и направилась к двери. Выключая свет, я кивнула самой себе. Каждый раз, когда я выходила из аудитории в конце дня, я хотела ощущать некую победу над чем-то, которая непосредственно связанна с учащимися здесь людьми. Иногда, к сожалению, я чувствовала себя вымотанной и напряженной.
Сегодня вечером я поняла, что мы с Лоррейн сделали большой шаг вперед.
В хорошем настроении, решив уделить себе любимой свободное время, я напечатала двум подругам из университета, Сюзанне и Микаэле, и перенесла встречу на пятницу.