Она долго рассматривала его, ничего не понимая. Наверно, у нее галлюцинации. От одного взгляда на него у нее разболелась голова, поэтому она опустила руку ему на грудь и снова закрыла глаза, тихо хмыкнув от поражения. Она очень устала.
Он заерзал под ней, а затем что-то хлопнуло ее по губам. Она снова заставила себя открыть глаза, хотя и не одобряла таких усилий. Это был какой-то органический шарикообразный предмет, который он довольно настойчиво пихал ей в лицо. Он наклонил его, чтобы влить воду ей в рот, и она открыла его скорее рефлекторно, чем по какой-либо другой причине. Она не ощущала особой жажды, но от воды ей на секунду полегчало, поэтому с его помощью она сделала ещё пару глотков. Потом ей снова захотелось спать, и она оттолкнула его, позволив своей руке безвольно упасть на его плечо, и отключилась.
Проснувшись в следующий раз, Наоми обнаружила Бигфута на том же месте. Была ночь, он спал, привалившись к стене и прижавшись щекой к ее плечу. Его дыхание прерывалось тихим рычанием в конце. У нее не было сил закричать или вырваться из его объятий, как бы она этого не хотела. Он довольно крепко прижимал ее к себе, обнимая своими мохнатыми руками и положив голову ей на плечо. Она поерзала, пытаясь избавиться от ощущения его прикосновения на своей коже, но не могла его оттолкнуть.
Она вспомнила, что чувствовала, и как была благодарна за то, что кто-то заботился о ней, и ее сердце немного смягчилось. Хотя она не могла понять причину его поступка, когда она заболела, он обнял ее и дал воды. Она не могла представить себе его мотивов, ведь не так давно он был готов выселить ее из пещеры. Она сомневалась, что все дело в чувстве вины, он казался для этого слишком суровым. Неужели это просто инстинкт? Помощь нуждающемуся существу? Он никогда не проявлял к ней столько интереса, чтобы навести на мысль, будто держит её в живых для какой-то определенной цели.
Загнанная в ловушку, она воспользовалась моментом, чтобы обдумать свое положение. Она по-прежнему чувствовала себя ужасно, но у нее не было других симптомов, таких как кашель, насморк или тошнота. Наверно, её свалило с ног то, что она все время промокала. Она чувствовала себя очень слабой, но сознание было не таким спутанным, как раньше. Теперь она понимала, в какой позе находилась, ее ноги, обхватывающие его бедра, онемели. Она была рада меху, который покрывал нижнюю часть его тела, поскольку не чувствовала его гениталий и не думала о них, хотя знала, что они там, внизу. За последние несколько дней они мелькали перед ней бесчисленное количество раз, было очевидно, что их не волновала скромность. Зная, что она была прижата к нему вот так в течение нескольких часов, ей было легче отказаться от своей скромности.
По всей видимости, было уже очень поздно, хотя она еще могла разглядеть отдельные детали. Пещера была окрашена в серые и черные тона, а снаружи все с тем же ровным шумом лил дождь. Она опустилась взгляд и увидела маленького мальчика, свернувшегося калачиком у ее икры, выглядевшего невинно и очаровательно. Что, черт возьми, происходит? Неужели они оба так беспокоились за нее? До этих пор они весьма забавно это демонстрировали.
Ей казалось неправильным положить голову на плечо Бигфута и снова заснуть. Она бы предпочла вернуться в свою постель из листьев, если бы могла. Возможно, ее одежда уже высохла.
Она раздумывала о том, как лучше всего выбраться из объятий Бигфута. Она попыталась высвободить плечо из-под его головы и подтянуть под себя ноги. Все конечности словно одеревенели и онемели. Осторожно сдвинувшись, она уперлась руками в его плечи и толкнула, пытаясь освободиться.
Ничего не получилось. Он проснулся, фыркнул, моргнул и вздрогнул, увидев, что она проснулась. Какое-то время они смотрели друг на друга, гадая, что предпримет другой. Когда он не пошевелился и не отреагировал, она снова прижалась к нему, скрыв попытку побега проявлением вежливости.