И как назло, все, абсолютно все напоминало о той, другой, скучающей по нему в резервации. Книги в домашней библиотеке - сколько раз он сидел прямо на стремянке, раскрыв на коленях толстый том, в надежде отыскать хоть какую-то зацепку. Накрахмаленный белый халат в шкафчике на работе – иногда не хватало времени снять рабочую одежду, и Леа просто распахивала его. Букет весенних цветов на столике в гостиной – сейчас эти цветы росли повсюду в Ла Пуш, и девушка-волчица очень любила их.
Карлайл рассматривал цветы в вазе и вспоминал недавний разговор на лесной поляне недалеко от побережья, сплошь заросшей синими, сиреневыми и желтыми первоцветами.
Леа валялась рядом с ним на траве, положив руки под голову и смотря в небо.
«Я ненавидела тебя», она смеялась, будто сама себе не верила, «И не только тебя - всех вас. Понимаешь, мы существуем потому, что существуете вы - как противовес. Кто-то должен защищать людей. Как только в окрестностях Ла Пуш стало больше вампиров, волчий ген проснулся у всех потомков вождей-духов, даже у тех, у кого он должен был остаться спящим. Даже у меня», индианка опустила глаза. «Я думала тогда: если бы не Каллены и их проблема с девчонкой Свон, из-за которой тут появилось столько кровососов, я бы осталась нормальной. Не было бы вас – Сэм не стал бы оборотнем и не бросил бы меня».
«Сожалеешь?» Карлайл поправил заткнутый за ухо девушки ярко-синий цветок.
«Не-а», Леа потерлась щекой о его ладонь. «Когда ты начал меня лечить, я поняла, что ты правда хочешь мне помочь. И что ты добрый. Ко мне мало кто был добр. А потом… я не знаю, как это объяснить… я внезапно увидела, какой ты красивый. Вот так, вдруг, заметила», Леа с озорной улыбкой перекатилась и ускользнула, когда Карлайл протянул к ней руку.
«А ты почему-то заговорил об Эмбри, я пришла в ярость и окончательно поняла, что я тебя люблю».
Вампир использовал свою скорость и через секунду вновь оказался рядом, заключая ее в объятия.
«Не злись, но, возможно, Эмбри был бы лучшим выбором. Мне нужно время, чтобы подумать, как я расскажу обо всем Эсми, а он свободен. И… не хочу тебя расстраивать, но я никогда не слышал, чтобы у вампира и оборотня рождались дети. Я кое-что проверил, и, вероятно, в этом отношении мы несовместимы. С ним такой проблемы не возникнет».
«Замолчи», перебила она его. «Никаких оборотней, я уже говорила. И даже если бы Эмбри был человеком, не он мне нужен, а ты! А дети… ну что ж, значит, мне не нужно предохранятся. Ненавижу резинки”.
Она улыбнулась, смотря Карлайлу в глаза, но губы Леи слегка подрагивали. Человек бы этого не заметил.
- Карлайл? – мелодичный голос Эсми заставил его прийти в себя. Она стояла напротив, также разглядывая цветы, – Ты в последнее время на себя не похож. Какие-то трудности в клинике?
- Нет, в клинике все в порядке, - он проследил взглядом, как жена вытаскивает букет из вазы. Ее красивые белые руки странно смотрелись среди цветов: такие тонкие, изящные и неживые.
- Я очень переживаю. Что-то гложет тебя, - золотистые глаза смотрели на него с участием и любовью, – Любимый, ты стал часто грустить, я не знаю, что мне думать. Это касается детей? Но Элис не видела ничего плохого, и Аро, по ее словам, не помышляет больше о том, как бы переманить кого-то из нас в свой клан.
- У детей все хорошо, Эсми, не тревожься. Это просто меланхолия, - Карлайл растянул губы в улыбке. Господи… он никогда не соберется с духом. Как сказать ей? И где гарантии, что Эсми выдержит расставание, а не направится прямиком в Вольтерру, как Эдвард в свое время? Об этом даже помыслить было страшно.
- Прожив четыреста с лишним лет, иногда устаешь от вечности, - кивнула она. Кажется, жена поверила ему: Карлайл всегда умел сдерживать свои чувства, а Эсми всегда безоговорочно доверяла мужу. Она вновь переключилась на то, за чем, собственно, пришла в гостиную: на цветы.
- Кто принес их сюда? Они ужасны. Какой вульгарный цвет, и совершенно не сочетаются с нашей гостиной, - в мгновение ока она оказалась на кухне, не прекращая возмущаться:
- Чайные розы, вот что подойдет. Закажу сегодня же.