- Ладно, сама выясню, - со вздохом сдалась я. Мужское молчаливое «как?!» гирей повисло в воздухе. – Господа, она опозорилась в церкви. В выходной день. На службе. Мой галоп, конечно, эффект ее славы чуть смазал, но женское злословие отличается хорошей памятью. Так, с этим пока все. Следующий вопрос: Каила Форсета допросили?
- Он в коме, - обрадовал меня Кассий. – Мозг мертв. Существует желание добить засранца и поднять тело некромантом, но, если этим мы ничего не добьемся, а такая вероятность присутствует, его семья не обрадуется. Кененг отказался подписывать приказ на умерщвление.
Ждем естественного финала.
Падре, до этого молча вслушиваясь в разговор, подался вперед:
- Вы же говорили, будто «Эйфория» безобидная. Или причина его состояния в другом?
Эмилю достался уважительный кивок от Кассия, а я грозно посмотрела на «дядюшку».
Нечего зариться на сотрудников моего агентства! А то, зная его привычки набирать в «серую» гвардию простых осведомителей…
- Кома - следствие ментального удара, - Кассий сцепил пальцы в замок. – «Эйфория» действительно, в малых дозах, можно сказать, безвредна. Но на регулярной основе… происходит слом естественной защиты мозга, и человек становится легко подверженным любому воздействию. На бал-маскараде были «зеркалки», - Элу достался благодарный взгляд. Да что же это делается, люди добрые! – Почти все мы успели нейтрализовать. Но вот парочка… Кто-то в толпе бросил приказ «убить!» и Форсет со своей отсутствующей защитой моментально его принял.
Почему-то захотелось хлебнуть папиного рома (отвратительное пойло, нужно заметить) и закурить. Или проклясть кого-нибудь позаковыристей.
- Кто занимался организацией бала? – недовольно спросила я. Лезут все вперед дамы – некультурно. – И как старший Форсет объяснил наличие «зеркалок»?
- А никак, - развел руками братик. – Его жена наняла организаторов, он только счета оплачивал. Компанию «Праздник в каждый дом» сейчас трясем, но пока безрезультатно.
Все запутанней и запутанней. И как такое дело выползло из обычных слухов? И самое обидное – сейчас агентству придется работать на корону, а значит – бесплатно! Безобразие! Но не могу же я заявиться к Кененгу Двадцатому и потребовать оплату! Или могу?
Сумбур в голове набирал обороты. Тараканы очертили круг защитным мелом и собрались в центре, чтобы их не зацепило бурей. Ведьма же думает!
Пока я пыталась хоть как-то структурировать свалившуюся информацию и сложить слова в приличную комбинацию для следующего вопроса, дверь в кабинет распахнулась, и Луи пафосно объявил:
- Катэона Борсет желает видеть вас всех. И сразу.
Бледной и взволнованной даме решили уступить место все мужчины. Даже Рикардо слез со стола.
- Вот, - именно мне предъявили клочок бумаги и небольшой флакончик из темно-коричневого стекла, - я это обнаружила в своем ридикюле, когда вернулась домой.
На записку я бросила мимолетный взгляд и отдала падре. Ведь божественное волеизъявление - это по его части.
- Что там? – Эл как самый нетрепливый навис над плечом Эмиля.
Падре нервно сглотнул и оттянул ворот сутаны. Как я его понимаю. Впервые видит почерк начальницы. До этого Святая Мать себя письмами не утруждала.
Эмиль зачитал послание неестественно тонким голосом:
- «Возлюбленное мое чадо, подношение тронуло меня до глубины души. Прими в дар ответ на твои молитвы. Святая Мать». – Помолчал и отшвырнул от себя записку. – Что за ересь я сейчас прочитал?
- Что ж ты так неуважительно о начальстве? – насмешливо фыркнул Эл.
- Да какой взрослый здравомыслящий человек на это купится?! – падре разошелся не на шутку.
- Вот именно, - веско обронила я.
Катэона под нашими взглядами смешалась и принялась мучить ручку ридикюля так, словно все свои ценности носила с собой.
- Понимаете, - она бросила неловкий взгляд из-подо лба, - в семье мужа меня за умную и не считают.