— Ну а я о чём говорю! — восклицает Карина. — Ладно, давай красотка, не скучай. Если что, звони. Ещё увидимся.
— Конечно, — тихо говорю я и тут же слышу, как в трубке что-то чмокает. Только чуть погодя я понимаю, что это был поцелуй.
Я мотаю головой. Точно ненормальная.
Глава 10
Кристоф.
Финальные пробы — это нечто. Никогда не видел, чтобы для простых проб выстраивали целые декорации. Огромная куча народу, несколько павильонов, куда операторов и прочего персонала. Все суетятся, что-то обсуждают, разбившись на группы.
Майк, стоящий рядом, тыкает пальцем в разные павильоны и поясняет:
— Вон в том пробуются на второстепенные роли.
Ещё есть павильоны с кучей народу. Это для массовки. Никогда не видел, чтобы устраивали пробы для массовки. Нет, вру. Видел, но не в таких масштабах.
— А вон и наш главный герой, — показывает Майк.
Я присматриваюсь. Какой-то бородатый низенький, пухлый очкарик. У него такая огромная борода. Грёбаные волосы перекрывают чуть ли не всю грудь. На голове кепка восьмиклинка. Как у бандитов из одного английского сериала. Как он там… Точно! Острые козырьки. Хренов козырёк, блин. Типичный писатель, короче.
Этот любитель строчить важно осматривает каждое действие каждого актёра массовки. Там сейчас что-то типа суеты на рыночной площади. Писака подходит к одному из актёров и что-то объясняет ему. Тот кивает в ответ и пытается исправиться. Писатель мотает головой, глядя на помощника и помощника режиссёра, участвующего в постановке.
— А вон того хрена я знаю, — указываю на помощника писаки. — Видел его на пробах стервы.
— Стервы? — Майк непонимающе смотрит на меня.
— Ну та, за которую я просил узнать.
Он задирает подбородок.
— Понял. — Мы проходим дальше. — Короче, Крис, тебя хоть и одобрили. Ты, вроде как, главная звезда здесь, но всё равно, прошу тебя, не облажайся. Этот писатель… он придирчивый. Тебя запросто могут убрать с роли, если что-то сделаешь не так.
— Да уже понял, — недовольно хмыкаю я. — Видел только что, как он забраковал актёра массовки.
— Вот и я о том же! А это всего лишь актёр массовки, Крис!
— Похер, — говорю я. — И не с таким справлялись.
— Это не похер, Крис, — продолжает волноваться Майк. — Это всё очень серьёзно. В последний раз повторяю: это твой последний шанс вернуться на большие экраны и восстановить репутацию.
— Грёбаный бабский роман про любовь, — говорю я. — Херовый какой-то шанс.
— Студия хочет сделать так, чтобы фильм понравился всем. Книга обрела почти культовый статус сразу после выхода. Продалась огромными тиражами. Понятное дело, что основная аудитория — это женщины. Но киноделы хотят захватить как можно больше аудитории. Поэтому будет всё — начиная с любовной линией, заканчивая эпичными баталиями. Если фильм выстрелит в прокате, это будет бомба. — Майк кладёт ладонь на грудь. — Это будет такой взлёт для тебя, что ты даже не представляешь.
Я снова недовольно хмыкаю.
— С каких пор ты стал таким романтиком? Сам же знаешь, что нельзя пророчить успех фильму до тех пор, пока он не вышел в прокат.
— Это факт, — соглашается Майк. — Но тут другая ситуация. Все играет нам на руку. И в основном то, что сам автор книги руководит процессом.
— Чувствую, это будет непростая роль.
Майк кивает.
— Придётся слушать этого писаку.
— Ненавижу быть послушной сучкой.
— От этого зависит твоё будущее.
Я с пренебрежением смотрю на менеджера. Рука поднимается сама. Я даже не при чём. Она сама отвешивает ему слабый подзатыльник. Майк ошарашено смотрит на меня. «Не при людях же» — читаю я в его взгляде. «Она сама» — так же беззвучно, языком одного актёрского мастерства, отвечаю ему я.
— Не говори так больше, — прошу я. — Хорошо? — Он недовольно уводит взгляд в сторону. — Пойдём лучше познакомимся с этим книжником.