Руслан, бравируя своей изящной фигурой, разделся до плавок и направился к берегу. Рада с ироничной улыбкой наблюдала за ним, помешивая воду в котелке. Он был очень стройным, не в пример Илье - тот, пожалуй, на фоне Руслана даже показался бы полным, но на самом деле его огромное тело было одним большим хранилищем силы - уж Раде ли было этого не знать! Такой дохлячок, как Руслан, ни за что не переплыл бы Катунь. Зато он был очень рельефным: кожа туго обтягивала выпуклые мышцы рук, груди и пресса, но Раду это совершенно не трогало.
Глава 16. Объяснение
Руслан зашел в воду по щиколотку, и даже по его спине было понятно, что дальше ему заходить не хочется, но разве он мог спасовать на глазах у девушки? Рада очень злилась на Илью, когда тот пошел на поводу у своих мужских амбиций, а вот бравада Руслана ее только позабавила. Он сделал еще несколько шагов, а потом бросился в воду целиком, но в ту же самую секунду выскочил обратно, матерясь, как сапожник. Рада не выдержала этого и расхохоталась в голос. Руслан одарил ее гневным взглядом, но надежду, как позже выяснилось, не утратил.
После обеда достали гитары, и настал звездный час московского гостя. Играл он, конечно, восхитительно, к тому же у Руслана был очень приятный, мелодичный голос, но Рада, слушая его выступление, вдруг поняла, что до безумия соскучилась по Илье. Целых две недели в Новосибирске они почти совсем не расставались, и это было упоительное время для них обоих. А потом зачем-то поссорились из-за этого дурацкого столичного музыканта... как глупо!
Потом Раде вдруг вспомнилось его письмо - он написал его, когда она была на выпускном со своим классом - и это было самое романтичное и приятное письмо из всех, какие ей доводилось читать. Косноязычное, с грамматическими ошибками, сплошь из простых предложений - оно дышало таким искренним, неподдельным чувством, что у Рады на глаза наворачивались слезы всякий раз, как она его читала... Она вдруг поднялась посреди песни и ушла искать в своем рюкзаке блокнот для рисования - без него Рада никогда не уходила далеко от дома. Писать пришлось карандашом. Сначала она принялась сочинять какие-то витиеватые фразы, которые могли бы точно выразить все, что она чувствует, но они звучали как-то фальшиво, и тогда Рада их стерла и написала все как есть: как она относится к Руслану (никак), как она скучает по Илье, как сожалеет, что вела себя глупо и что ушла в этот поход, как сильно хочет его увидеть... Жаль, что не получится отправить, но ничего страшного - вручит сама.
После песен у костра Руслан попросил Раду пройтись с ним немного вдоль озера и сразу же повел с ней ласковые речи:
- Знаешь, я очень скучал по тебе в Москве, вспоминал, как мы тусили вместе... мне кажется, было весело...
- Да, - кивнула Рада, - было весело, но жизнь состоит не только из веселья.
- А из чего еще?
- Например, из труда...
- Да ну, брось. Это вопрос расстановки акцентов...
- Правда? Можно так расставить акценты, чтобы никогда не трудиться?
- Нет, можно так выбрать труд, чтобы всегда было весело.
- Вот как ты, например.
- Не самый плохой пример, - улыбнулся Руслан.
- Но все не могут так жить, иначе тебе нечего будет есть.
- Всем и не надо, достаточно мне. И ты присоединяйся.
Интересно, - подумала Рада, - он замечает иронию в моем голосе и подыгрывает или всерьез это говорит?
- Что-то не хочется, - покачала она головой.
- А чего тебе хочется? Застрять в этом захолустье на всю жизнь? Обложиться коровами и детьми и грызть семечки на завалинке?
Рада посмотрела на него исподлобья: ну это уже ни в какие ворота не лезет!
- Я знаю, что ты не такая, - с апломбом заявил Руслан, не замечая ее взглядов. - У тебя очень тонко чувствующая душа, ты не сможешь здесь полностью раскрыться. Тебе нужна поддержка единомышленников, которую ты здесь не найдешь.
Ну все, с нее хватит этих пафосных речей!
- А тебе-то что? Почему мое раскрытие так тебя волнует?
- Потому что ты мне нравишься, Рада, и я искренне за тебя переживаю.