Теперь я понимала, как выглядела моя улыбка, когда {он} говорил, что приедет вечером.
Когда тебя любят — это, оказывается, приятно…
Завтрак я действительно сделала. Яичницу и бутерброды, себе чай, а Руслану кофе.
Как же странно — последние три года я завтракала в одиночестве, а теперь вдруг ощутила рядом тепло чьей-то души. Пусть чужой и не нужной, но всё-таки…
— Я испортил тебе Новый год? — спросил вдруг Руслан, и я от неожиданности вздрогнула.
— Какой Новый год?
— Прошлый. Когда мы все собрались на вечеринке у Андрея. И я… сказал, что хочу тебя.
С тихим звяканьем я поставила чашку на стол.
— Испортил? Нет, что ты.
— Ты испугалась?
Дался ему этот Новый год. По правде говоря, я давно не думала о тех словах Руслана… точнее, я не думала о них до вчерашнего утра.
— Нет. Я немного обиделась.
Его лицо вытянулось от удивления.
— Обиделась? Но на что?
Я пожала плечами.
— Я думала, ты так шутишь. Издеваешься просто-напросто.
Девчонки, которые передавали мне тот глупый диалог Руслана с парочкой наших однокурсников, тоже так думали. А может, хотели, чтобы я разделяла их мнение.
— Нет, я не…
— Я знаю, — я махнула рукой. — Я потом поняла, что ты…
— Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, да?
— Да.
И всё равно. Даже когда я поняла, что Руслан тогда не шутил, никак не могла поверить до конца.
А потом мне стало уже не до него…
И вообще ни до кого.
Раствориться в другом человеке проще простого. Мы сами идём на это, сами позволяем себе это, а потом страдаем, растеряв себя на пути к чувствам, которых, как оказалось, нет и не было.
Интересно, а что {там} было? Страсть? Жадность? Собственничество?
Как много слов, оказывается, противоположны единственному и неповторимому слову «любовь»…
— Я пойду, — сказала я, вздохнув, и встала из-за стола. Руслан поднялся одновременно со мной, преградив мне путь.
А потом обнял.
— Не уходи, Вера. Не нужно…
Я тоже много раз просила {его} не уходить. Но он всегда уходил…
— Хорошо, — прошептала я, чувствуя, как Руслан с силой сжимает пальцы на моих бёдрах. И вспыхнула, ощущая жар между ног и понимая, что именно сейчас будет… — Я не уйду… Не уйду…
Зачем я погладила его по волосам? Зачем подставила губы? Зачем тягуче простонала что-то невнятное, когда Руслан подхватил меня на руки и понёс в спальню?
Мне нужно было уйти, но вместо этого я отчаянно отдавалась человеку, которого не любила, а он раз за разом брал меня, словно на что-то надеялся…
Или, может быть, верил?
Как трудно иногда бывает разделить два этих странных слова.
— Переезжай ко мне, — сказал Руслан через час, когда у нас обоих немного выровнялось дыхание.
Я застыла, лежа на его груди и не понимая, что именно он произнёс.
Переезжать?..
— Вера?
Я приподнялась на постели и тихо спросила:
— Почему ты всегда называл меня только Верой? Я ведь говорила ещё на первом курсе, что Ника.
— Вероника.
— Полное имя — да. Просто все с детства называли меня Никой, и никак иначе.
Руслан усмехнулся.
— А я вот решил отличаться от остальных.
— Зачем?
Он пожал плечами и поинтересовался вместо ответа:
— Переедешь?
Я покачала головой.
А потом зачем-то сказала:
— Я не люблю тебя, Руслан.
Он поморщился и тоже сел на постели. Обхватил мои плечи руками и заговорил, заглядывая в глаза:
— Я знаю, что не любишь. Я не прошу любить меня. Я прошу переехать.