Роберт вспыхнул, выражение его лица стало яростным, он больше не мог скрывать этого. Песня наконец закончилась и он, даже не пытаясь больше играть роль любимого парня, утащил меня на пустой балкон. Роберт грубо прижал меня к стене, вцепившись руками в мои плечи.
— Я дам тебе шанс взять свои слова обратно, — выплюнул он.
— Никогда, — ответила я, вздернув подбородок.
Он занес кулак, будто собирался ударить меня. Я не съежилась. Я даже не пыталась защищаться. Но и брать свои слова обратно я уж точно не собиралась. А если быть честной, то я намеренно спровоцировал его на выход из себя, потому что это доставило мне то самое удовольствие, которым он питался на протяжении целых двух лет. А еще потому что, если бы он ударил меня, то, возможно, помолвка оказалась бы расторгнута и я обрела бы свободу.
Но Роберт, должно быть, передумал, потому что опустил руку.
— Меня бесит, что я не могу прикоснуться к тебе, — прошипел он мне, сжимая мою челюсть. — Но запомни мои слова, сука. После того как мы поженимся, а это произойдет скоро, я тебя трахну. И тебе некому будет пожаловаться, потому что к тому времени твоя семья бросит тебя на произвол судьбы. Тогда ты будешь принадлежать только мне, Таня. И я буду делать с тобой все что захочу. Я тебя сломаю, сука. Помни об этом.
Я задрожала всем телом, когда он оставил меня одну на балконе. У меня подкосились ноги и я скатилась по стене на холодный пол, стараясь не заплакать и подавляя желание спрыгнуть с этого чертова балкона.
В таком состоянии меня и нашел брат.
Мне было все равно, воспользуется ли он моим разбитым состоянием или нет. Я переживала лишь за свое будущее, которое неминуемо приближалось.
Но Глеб просто велел мне встать, взять его за руку и успокоиться, прежде чем мы вернемся в наполненный людьми зал. Роберта к тому времени уже нигде не было видно. Мы с братом попрощались с гостями, а потом Глеб отвез меня домой и, оставив с Аглаей, куда-то ушел.
Вода в ванной уже становилась прохладной, но я не чувствовала холода. Я оцепенела до глубины души. Слезы иссякли, осталась только тупая боль.
Вскоре пришла Аглая и помогла мне выбраться из ванны. Одевшись, я рухнула в постель, желая проспать всю ночь напролет и никогда больше не просыпаться.
Я уже начала засыпать, когда почувствовала, что кто-то сел на край моей кровати. Устало приоткрыв глаза, я увидела Глеба. Он нежно гладил меня по волосам, говоря, что все будет хорошо.
Я закрыла глаза и погрузилась в блаженную темноту. Последней моей мыслью было то, что он, должно быть, мне просто приснился, потому что это было невозможно. Мой брат никогда не был нежен со мной и никогда не утешал меня. Он был всегда задирист и груб.
Но, когда сорвалась моя последняя слеза, я мысленно взмолилась, чтобы его слова оказались правдой. Что все будет хорошо…
POV Даня
*За несколько месяцев до начала “Хулиган. Его тихоня”*
— Когда же ты перестанешь позорить нашу семью, Данил?
Я сильно пожалел, что не лег спать пораньше или не ушел из дома. Часы только что пробили полночь и мои родители вернулись со встречи. Я растянулся на диване в своей комнате и читал комиксы, когда они внезапно ворвались в дом и начали свои нападки.
— Ты не пошел на встречу, хотя я специально просил тебя прийти, — отец расхаживал перед мной с разъяренным видом. — Даже твой друг Кирилл был там со своими бабушкой и дедушкой, а у меня не было сына, которым я мог бы похвастаться.
Что за чушь.
Бабушка силой утащила Черепа за собой. И, зная его, он, вероятно, ушел еще до истечения первого часа.
Вениамин смотрел вперед, выглядывая из-за спин моих родителей, которых сопровождал на этой самой встрече, когда я взглянул на него. Наш мажордом, как его любила называть мама, или в простонародье управляющий домом, и телохранитель, коим Вениамин является для нас с отцом, поймал мой взгляд и покачал головой: как бы извиняясь за то, что не смог помешать родителям войти в мою комнату.
— Ответь своему отцу, сынок, — тихо проинструктировала меня мать и я сосредоточился на ней.
Я с трудом проглотил гневную реплику. Они всерьез думали, что я уступлю их диктату? Отец видите ли попросил меня прийти? Этот человек даже не потрудился сообщить мне об этом лично, а только послал горничную передать мне это распоряжение.