— Вет-ка, — усердно повторяла Таша.
— Иголка! — он выдрал из ветки иголку.
— И-гол-ка, — запоминала Таша.
— Одна иголка, две, три, — учил он её счёту.
— Уи лив ин кейв тю! — оглядывала она нору.
— Кейв?
— Нора! Вэри биг нора! — она пыталась изобразить большие объёмы. — Кейв оф эншент пипл.
— Ты жила в большой норе?
— Камень нора!
— Да сколько же у вас там на горе камней? — поразился Йу.
Мама в свою очередь учила Ташу готовить. Они вместе перемалывали заболонь в муку, отваривали её в кадке и готовили из кашицы хлебные лепёшки на камнях. Жарили снэки из коры и делали сладости из загустевших натёков соснового сока. Заваривали хвойный чай. Тётя Ляля безуспешно пыталась повторить ткань с одежды Таши, но её нити из иголочных волокон получались слишком толстыми и грубыми. Дед сжимал култышками чашу с чаем и любовался молодёжью. А может просто спал — по его узким глазным щёлкам никогда не поймёшь, смотрит он или спит. В минуты отдыха Йу и Таша пытались общаться: — Это моя мама, — кивнул он в сторону своей матери.
— Твой мама! — улыбнулась она и кивнула в сторону дяди Фло, — твой папа?
— Нет. Мой папа… — Йу упал на снег и изобразил мертвеца, — …умер.
— Из хи дээд? Май папа из даэд тю! Май мама и папа даэд!
— Что? Твои мама и папа умерли?
— Да, умер ли!
— У тебя были родители… я не знал…
— Кто Рэрэ? — Таша мотнула головой в сторону деда, спящего возле своей норы.
— Дед.
— Дээд? — Таша посмотрела на деда и вдруг залилась слезами.
— Что с тобой? — Йу обнял Ташу.
— Май грандпа из дээд…
========== Часть 3/3 ==========
Наметились первые холода. Близился Мороз. Йу сидел в норе и ждал, когда помоют и перепокроют Ташу. Он решил перестелить наст и обнаружил залежи хлебных лепёшек. Таша собиралась в побег. Когда она вернулась, он спросил: — Твой дом далеко?
Она вытащила из стены ветку и начала её общипывать:
— Одна, две, три… — отсчитывала она иголки. — …ветка шагов!
Йуйу ничего больше не стал говорить.
Однажды он сидел у костра вместе с Гиром, когда к ним подошла Ляля:
— Смотрите что я связала. Я хотела сделать как у Таши. У неё одежда очень удобная, — Ляля повернулась к Гиру, раздвинула сзади ветки и показала панталоны. — Особенно удобно это снимать.
Ляля шаловливо покрутила перед дядей задницей, не сводя озорного взгляда с Йу.
— Ладно, буду знать, что они легко снимаются, когда буду с Ташей, — Гир шлёпнул Лялю по заднице.
Йуйу убежал к сосне Шу. Низина карьера была завалена новым снегом. Было очень холодно, но он просидел на краю карьера до сумерек.
Когда первые холода ослабли, Ляля решила подстричь и перепокрыть Йу. Он вернулся в нору уже поздно ночью, но Таша не спала. Она разобрала настил и показала Йу невообразимые залежи лепёшек.
— Зачем ты ложить твой хлеб к мой хлеб? — она была такой милой в своей строгости.
— Я пойду с тобой, — он деловито застелил хлебное лежбище ветками и лёг напротив Таши. — У тебя глаза как два уголька.