— Помоги мне, Драко! Помоги, — обессиленным голосом сказала Нарцисса.
— Что произошло? — в движении спросил Драко и подхватил Грейнджер, придерживая её голову.
Вместе они разместили тело девушки на траве, и Нарцисса, сев на колени, дотронулась до лба Гермиона.
— Она жива, её сердце бьётся, но признаки жизни будто бы угасают, и я не знаю, что с ней.
— Где Паркинсон?
Нарцисса повернулась и посмотрела на сына, а в её глазах сверкнули искорки ярости, которые погасли в тот же миг, и эти ясные глаза стали снова прекрасными.
— Она осталась там, я обезвредила её. Ей необходима помощь, чтобы она жила. Нам нужно что-то со всем этим делать, — тихо сказала она.
Драко не успел ничего ответить, как услышал знакомые хлопки, треск и тяжёлое дыхание. Уже через секунду были слышны голоса, которые нарастали, хлопков становилось больше и, оглянувшись, они поняли — их окружали.
— Ты вызвала Авроров?
— А нас не нужно вызывать, мы приходим сами, — Малфой обернулся на этот голос и непременно узнал его.
— Поттер, — сквозь зубы проговорил он.
— Положите Гермиону Грейнджер на землю и сделайте три шага назад. Вы окружены, Малфой, и я не советую играть с нами, немедленно опустите палочки.
— Я не отойду, — громко сказала Нарцисса. — С Грейнджер что-то не в порядке! Её жизненные показатели поддерживаю я, и если отойду — связь прервётся.
— Что? — Малфой сделал шаг к матери, но почувствовал резкую боль в ногах, он упал на колени и закричал:
— Поттер, не будь идиотом. Мы не причиняли ей вреда. Моя мать наоборот спасла её.
— Гарри Поттер, вы можете делать с нами что хотите: брать наши воспоминания, проводить ряд заклинаний, вы можете убедиться в том, что мы не нарушили закон. Мой сын, Драко Малфой, находился всё время в поместье, а это я аппарировала вместе с Гермионой Грейнджер, я не могла её оставить. Пэнси Паркинсон причинила ей вред, и я не знаю, что именно она с ней сделала! Силы Грейнджер поддерживаются благодаря моему кулону и связи со мной. Как только я её отпущу, то кулон потеряет связь, и ей станет хуже. Пэнси Паркинсон так же нужна помощь, я применила ряд заклинаний, спасая жизнь Гермионе Грейнджер и свою собственную.
Какое-то время никто не смел прервать молчание, словно каждый проникся словами Нарциссы и понял их смысл.
Больше к Малфоям не обращались. Нарцисса и Драко стояли неподвижно, не сдвинувшись ни на один шаг. Нарцисса по-прежнему держала Гермиону, не отходя от неё. А Драко не отрывал взгляда от своей матери и Грейнджер, и он первый заметил, что свет лица у Гермионы становится ближе к естественному, словно кровь начала циркулировать по её венам, а Нарциссе становилось хуже. Его мать была белее снега, а глаза становились темнее.
— Поттер, Поттер, — не своим голосом закричал Малфой, — Сделай что-нибудь, ей плохо.
Поттер убрал свою палочку и опустился на колени перед Нарциссой и Гермионой, он посмотрел на Малфоя, ничего не сказав.
Целители не заставили себя ждать, и вскоре Малфой остался там, где он был всё это время, совершенно один, в своём собственном саду, рядом со своим поместьем. Ему не дал никто никаких объяснений, ситуация оставалась непонятной, а в сердце поселилась тревога за Нарциссу, и почему-то в его голове появился образ Гермионы Грейнджер. Девочки из прошлого, с непослушными волосами, вздёрнутом кверху носу и весёлым взглядом. Девочки, которою он, казалось, никогда не замечал, не мог замечать.