Поставив чайник на огонь, я присела ненадолго на стул, но тут же встала, снимая после свиста воду с плиты. Налив себе чая, но подумав, налила еще одну кружку, я принесла готовые пирожные и чай на стол. Сев за него, я тихо сказала:
— Не стой в проходе, проходи уже, — сказала я и кивнула на второй стул, который стоял напротив.
— Давно ты поняла, что я здесь? — ухмыляется Деус, плавной походкой приближаясь ко мне. Я не была удивлена, что он пришёл ко мне именно сегодня, и просто смирилась с этим
— Давно, Салли сообщила, — пожала я плечом, отпивая свой чай, — Заплати, кстати, за коммунальные. Я на мели.
Я шутила без интонации, не думая, что он меня поймёт меня, но, услышав ответ, я чуть не подавилась.
— Заплачу, — он уже сел на стул и смотрел пристально своими светлыми глазами, заставляя меня отводить взгляд, лишь бы не вспоминать, что нас связывало, — Твои питомцы ссорятся. Тебя это не волнует?
Я помотала головой, закидывая после конфетку в рот. Вышло вкусно.
— Они — не со зла, я же понимаю, — сказала я тихо.
— Ты сегодня необычайно грустна, — берет меня за руку Деус, а я хочу убрать его руку, но он крепко держит её, не выпуская меня из железной хватки, — Ты боишься заснуть сегодня?
Я дернулась и опустила взгляд, чувствуя, что вместо сладости, я ощущаю на кончике языка горечь. Отпив чая, я вскидываю взгляд розовых глаз и смотрю прямо в голубые:
— Да, боюсь. Ты знаешь, что я вижу во снах, но каждый год спрашиваешь это. Не надоело?
— Нет, ты думаешь о нем? — спрашивает серьезно он, а я вскидываю бровь, думая, что он издевается. Как он смеет спрашивать об этом, зная всё?
— Конечно. Не было и дня, что я не думала о нём, — тихо отвечаю я, заедая горечь в душе сладостью свеже-приготовленного пирожного.
— Даже если он не помнит? Даже если забыл тебя?
— Да, я буду помнить о нем всегда, Деус. Ты знаешь, почему я оказалась здесь. Мы заключили договор, ты не можешь осуждать меня, — смотрю я на него пустым взглядом, но моей щеки касается его холодная рука и нежно поглаживает её. Спускаясь ниже, она очерчивает изгибы моего тела и смыкается на руке, на которой защелкивает браслет, — Что это?
— Оберег, — говорит с нежностью Деус, — ты обещала выполнить мою просьбу. Это она. Не снимай его никогда.
— Хорошо, — пожимаю я плечами, я должна выполнить данное обещание, сказанное головой в торте, — угощайся, только приготовила.
— А вдруг ты добавила яду? — хмыкает Деус, но берет всю тарелку и исчезает с кухни, — Не забудь. Не снимай его. Пусть снятся тебе сладкие сны, Розалетта…
Глава 7. Змеиный король
До закрытия оставалось двадцать минут. Все посетители уже ушли, а я потянулась, сидя за стойкой. На руке что-то забренчало. Переведя взгляд на запястье, я нахмурилась.
Браслет никуда не делся, а остался висеть на моей руке спустя несколько дней после ухода Деуса из магазинчика. Но обещание есть обещание, и стоило его выполнять. Хотя была и доля хорошего в этом. Меня не мучали вновь кошмары, как в прошлые года. Я спокойно засыпала в своей мягкой кровати и бодро просыпалась, никуда не опаздывая, но сам факт, что этот оберег подарил мне Деус, заставлял нервничать.
Я выдохнула. Не стоило себя накручивать из-за такой мелочи. Однако за ту долю секунды, что я вдыхала и выдыхала для успокоения, чтобы забыть о существовании Деуса, как такового, со стороны двери донесся звук колокольчика. Я напряглась, прислушалась и вдруг совсем успокоилась. И я знала, что это значит.
— Добро пожаловать в магазинчик сладостей! — улыбнулась я приветливо, встречая запоздалого покупателя. Такое часто бывало, когда перед закрытием приходили люди, вспоминая, что забыли купить после работы сладкого к чаю.