— Каково ему, по-твоему, было понимать, что его родственная душа связала себя кровью с другим… с Воскрешённым? — его слова резали меня, как кинжалом. — Он ненавидел тебя за это.
Кинжал входил всё глубже и глубже в сердце, ломая стены, которые я специально выстроила, чтобы защитить себя именно от этих слов. Ноги меня уже почти не держали, мне хотелось упасть на колени и молить его о прощении.
— Я не хотела причинить ему боль, — сказала я со слезами, текущими по щекам.
Я почувствовала, как тёмная энергия вернулась, пробуя на вкус мою кожу, будто бы подпитываясь моими страданиями. И на этот раз я позволила ей: моя защита дала трещину из-за душевной боли.
— И всё же причинила. И не раз, — он поднял руку к моему лицу и ладонь легла на щеку. Я прижалась к его ладони, отчаянно желая искупить вину. — Почему ты так думаешь? — тихо спросил он, закрыв глаза. Значит, он читает мои мысли. Просматривает всю мою жизнь одним этим прикосновением.
Рукой Трейса.
«Потому что я ужасный человек», — мысленно ответила я.
— Если бы только всё было так просто, — произнёс он, открывая всё новые тайны, что я хранила глубоко внутри. — В каждом из нас бесконечно много граней, дочь Аида. Все грешники когда-то были невинными, верно?
Я всё больше отдавалась его силе, исследующей самые тёмные уголки моей души, и уже не могла говорить.
— Покажи мне правду, дочь Аида.
Слёзы продолжали течь из моих глаз, а он копал всё глубже и глубже, открывая новые слои моей жизни. И я позволяла ему, слишком поглощённая своим чувством вины, чтобы сопротивляться. Секунды становились минутами, а минуты казались вечностью, пока он снова не заговорил.
— Так-так-так… — прошептал он. Я чувствовала его дыхание на своей шее. — Что это у нас тут?
От неожиданности я распахнула глаза.
Его веки оставались закрытыми. Он всё ещё продолжал читать меня.
— Тайник на самом видном месте.
— Тайник? — я не понимала, о чём он говорит, но он оставался глубоко внутри моего сознания. — Какой ещё тайник? О чём ты?
Я уже начала бояться, что он обнаружил опухоль головного мозга: это вполне соответствует общей тенденции плохих новостей в моей жизни.
Он нерешительно открыл глаза и встретил мой испуганный взгляд.
— Похоже, у тебя есть хранилище воспоминаний, к которому даже я не могу подобраться, — добавил он, как будто это всё объясняло.
Я оттолкнула его руку от своего лица.
— Что это значит? Объясни нормально.
— Это значит, что в твоём разуме есть барьер, принцесса.
— Барьер?
Пока внутри меня режим паники был включен на полную мощность, я с трудом понимала, что он говорит. Впрочем, он вполне мог нести чушь. Пытается запутать меня, запудрить мозги, погрузить в пучину сомнений.
Чёрт!
Ужас накрыл меня, как только я осознала, что подпустила его слишком близко. Я ослабила защиту и позволила ему морочить мне мозги своими бредовыми разговорами. Это всё совершенно неправильно.
— Просто… просто держись от меня подальше, чёрт возьми! — предупредила я. Страх и злость сплелись в один клубок внутри меня. Я чувствовала, как они разрастаются внутри меня, ища выход.
Свет зловеще замерцал, и я снова отпрыгнула от дьявола.
— Перестань! Прекрати всё это!
Он рассмеялся от души.
— Я ничего не делаю, — он показал рукой на световое шоу. — Это ты, дочь Аида.
Дочь Аида.