Юноша же с придыханием слушал и ловил каждое слово своего «учителя». А как он, краснея, вздрагивал и дрожал от якобы случайного соприкосновения с ним.
Это обязательно нужно было видеть.
— О, Дева Мария, у Бога явно есть чувство юмора касаемо жизни, — проговорила я самой себе, буквально любуясь тем моментом, когда Себастьян идеально накрывал свой стол, в то время как у Грелля всё падало из рук.
Он даже умудрился запутаться в своей скатерти, упасть на тележку с угощениями, всё перевернуть на себя и навести такой беспорядок что… Будь Мадам Рэд рядом… Она бы его загоняла до смерти.
Мой же дворецкий на подобные «успехи» своего ученика лишь терпеливо вздыхал, явно уже жалея о том, что сам предложил ему эти самые «уроки».
— Интересно, насколько же этого демона хватит? — с усмешкой спросила я саму себя, стоя на более высоких ступеньках лестницы.
— «Надолго, моя дерзкая госпожа. Надолго», — отвечал он же внутри моей головы и кратко поглядывал на меня своим невозмутимым взглядом. — «Я долго был среди людей и знаю, как нужно себя вести».
— «Вот как? И чтобы это доказать, ты готов даже терпеть голодные влюблённые взгляды этого бедного паренька, да и не только взгляды?» — спросила мысленно я своего дворецкого.
— «Позвольте предупредить Вас, госпожа… Этот юноша вовсе не человек. Он жнец», — холодно констатировал Себастьян.
— «Жнец?».
— «Именно так, госпожа. Жнецы собирают души умирающих людей».
— «Но ты ведь не хочешь сказать, что…».
— «Я не знаю ничего о Мадам Рэд. Но, возможно, этот мальчик ведет какую-то свою охоту на тех, кто мешает его госпоже жить спокойно. Скорее всего. Во всяком случае, Вам с ним нужно быть настороже. Насчёт Мадам Рэд я спокоен, ибо лично Вас она никогда не посмеет тронуть».
— «И всё же мне это не нравится. Слишком уж много в моей жизни моих родных и близких таких сверхъестественных совпадений. Присматривай за этим мальчишкой Себастьян. Мы не можем допустить того, чтобы он навредил Мадам Рэд. Даже если сейчас Грелль ей служит, это не отменят того, что он может навредить ей после».
— «Понял, госпожа», — и вдруг я услышала в голосе демона лёгкую обиду: — «Похоже, мои уроки продолжатся… Как и эти мучения с этим бездырем».
— «Прости, но теперь тебе точно придётся потерпеть, Себастьян», — отозвалась мысленно я, слегка вздохнув.
— «Ради Вашей безопасности, госпожа, я готов даже обольщать этого жнеца».
— «Надеюсь, всё же до ТАКИХ крайних мер не дойдёт. Похоже пока ему достаточно и твоего природного демонического шарма и твоей неприступности».
Я невольно слегка усмехнулась.
— «Для того я и был так преображён. Чтобы отгонять от себя подозрительность. Восхищать людей и обманывать их. И казаться сильнее, чем самые неуравновешенные дураки из низов и верхов».
— «И у тебя это отлично получается. От демона и нельзя ожидать меньшего».
— «От одного из высших демонов так точно», — с хитрой улыбкой отозвался Себастьян мне в ответ.
— «И почему я не удивлена вовсе», — на моих губах снова появилась ухмылка.
— «О, милая моя госпожа, молю Вас, только не полюбите меня, иначе будет Вам труднее в будущем».
— «Любовь для меня слишком непозволительная роскошь. Как сейчас, так и в будущем. Любовь и привязанность к кому-то крайне часто делают людей слабыми и не позволяют им достигнуть их главных целей».
— «И при этом, госпожа, Грелль мне во время урока поведал то, что Мадам Рэд любила Вашего отца. Открыто до свадьбы с Вашей матушкой и тайно, когда Ваши родители обвенчались. Она любила Вашу семью и ненавидела её до тех пор, пока не появились Вы и Ваша чудесная сестра. В Вас Мадам Рэд смогла утолить ту часть своего одиночества. К тому же Вы, наверное, не знали, что она и Ваша крёстная мать. Так желала Ваша матушка».
— «Вот как…»
Должна признать, мне было нелегко слышать такие подробности о близкой подруге своей матери.
Я понимала эту женщину, понимала, насколько тяжело ей было в те времена своей молодости.
Мне искренне было её жаль сейчас. И в то же время было как-то радостно знать, что даже задолго до своей гибели мама позаботилась о том, чтобы мы с Антуанеттой не остались одни, если их с отцом вдруг не станет.
Я тихо вздохнула, опустив голову.
— «Как бы трудно ни было этого признавать, у меня такой отрады, что была и есть у Мадам Рэд, никогда не будет. И я это прекрасно понимаю. Потому лучше быть вечно одной, чем познать любовь и боль, что неизбежно придёт вместе с ней».